Священные рощи народа Мари

   В первый же день я встретился с народным целителем, очень уважаемым в республике. Целитель заодно осмотрел меня, помассировал, болевшую руку, время от времени вдувая мне в рот воздух, приговаривая что-то по-марийски и заключая каждый период словами: '...раба Божия Льва'. Мое имя он знал: в свое время мы защищали диссертации в один день и в одном месте.

   Он читал заклинания и излагал свои мысли:

   - Язычество наше созрело для реформации. Организовать его нужно, организовать. И кажется мне, что есть уже реформатор.

   На прощание он точно поставил мне диагноз.

   Говорил я с художником, выпускником Петербургской Академии художеств. Человек он молодой, у него трое маленьких детей.

   - Недавно,- говорит, - всех троих крестил, нехорошо как-то без Бога. Мы-то марийцы моркинские, у нас в церковь ходят. Но в рощу тоже. А вот теща у меня - сернурская. Мы к ней на праздник ездим - Шорык йол называется, Овечья нога, по-нашему. Значит, икону вешают, перед ней - большую свечу ставят, чистый воск, руками катанная. Еще одну свечу - перед домом. Привязывают овцу и водой поливают. Овца-то вздрагивает, так смотрят - куда брызги пойдут: от этого весь успех зависит. Налево - дак одно, направо - другое дело.

   - А икона зачем?

   - Теща говорит: раньше вешали, чтоб урядник, если заедет, не понял, что тут языческий обряд творят.

   Уж семьдесят лет, как урядников нет, больше даже, а привычка осталась.

   У другого художника - очень заслуженного человека - дед был церковный староста, мать пела в хоре. Это уже Горномарийский район, там православие много раньше приняли. Но два раза в год - это художник помнит - ходили к источнику, приносили жертву.

   - А вы как считаете: есть два языка или один? - спрашиваю.

   - Ну, даже если это диалекты, пусть хоть будут две литературные нормы. Наше наречие все-таки сильно отличается. У нас и звуки есть, которых луговые мари и произнести не могут. На Общемарийском съезде мы только начнем об этом говорить, луговые собратья нас аплодисментами захлопывают. Так ни до чего и не договорились.

   Я понял, что ничего не понял. Но понял, что по обоим вопросам нужно встретиться с наиболее знающими людьми. Или, по крайней мере, с такими, которые решатся ответить. Но перед тем, как рассказать читателю об этих встречах, я позволю себе - в самой краткой форме хотя бы - пролить свет на судьбу финно-угорских народов России, ибо только в этом контексте может стать яснее судьба небольшого, но стойкого и упрямого народа мари.

   "Великий бог, бог мира, мать солнца, мать луны, мать звёзд,бог грома, бог молнии, мать земли!

   Наш непочатый хлеб - соль любезно отведайте, нашу молитву любезно примите.

   Мы люди маленькие:

   Может быть переднее мы сказали после, а последнее сказали раньше.

   Ты, мать огня, своим запахом дыма доведи об этом до великих богов.

   Пусть будет все искренне."

   Далеко в лесах центральной России, старая бабушка бормочет молитву, обращенную к Богу Солнца Кугу Юмо и молится она о своей семье. А когда она хватает за шею белого гуся, стоящие за ее спиной дочери украдкой крестятся.

   Несколькими часами позже птица обезглавлена, ощипана и сварена, а семья собирается разделить трапезу со своими богами.

   Все происходит так: на поляне в священной роще люди собираются, чтобы отведать традиционную пшеничную кашу, пиво, хлеб и просто отдохнуть. Главное действие происходит в центре поляны, где уже подготовленную птицу ждут закопченные котлы с кипящей водой. Рядом, в небольшой импровизированной хижине, освещенной свечами, приносят жертву богам.   

   Наконец, птица готова. Ее раздают по кругу всем участникам праздника, которые сначала пробуют печень, а потом уже и мясо жертвенного гуся.

   Это обычное семейное жертвоприношение происходит на священной поляне в Республике Мари-Эл. Дальние родственники финнов и угров - мари осели на Волге, тогда как другие отправились дальше на Запад. Ведя скромное существование на протяжении веков на этих обширных территориях, они остаются одним из самых бедных и самых аграрных народов края.

   Их главное богатство - девственные леса, огромные площади, на которых в большом количестве растет сосна и береза. Они поклоняются деревьям, вознося им молитвы на многочисленных священных полянах.

     Фактически, Чимари Юла, так они называют свою веру, это дохристианская форма язычества. Мари верят в то, что получают энергию от своих предков. У них много богов - также как и деревьев, например, мстительный Керемет-Тумо (дуб), Кугу Юмо - всемогущий бог Солнца и Чумбылат Он - великий король-воин и защитник народа мари.

   Они служат своим богам, как устраивая домашние жертвоприношения или родовые сборища наподобие описанного выше, так и проводя ежегодные массовые богослужения в период сева (май-июнь) или сбора урожая (сентябрь-октябрь). Такие богослужения ведет жрец или выбранный общиной уважаемый человек. Он читает молитвы вслух, часто включая в текст свои собственные мысли и высказывая свое мнение по разным вопросам, также как это делает и христианский священник, читающий проповедь.

   В то время как соседние племена ассимилировались и вошли в христианский мир, географическая отдаленность мари послужила естественным барьером, позволившим сохранить первоначальный характер народа. Русские пришли на эту землю в 16-ом веке, когда Иван Грозный двинулся на татар. 

   Русские построили первые крепости на земле мари. Эти крепости оказались своеобразными очагами цивилизации, способствовавшими зарождению промышленности в регионе. Религия Чимари Юла начала воспринимать некоторые поверхностные признаки христианства. Так, например, марийцы позаимствовали крестное знамение и добавили "Христос Юмо" в список своих богов. Христианские богослужения в церкви и поклонения языческим богам на священных полянах продолжались параллельно, не вступая в очевидные противоречия.

   Сегодня некому больше преследовать народ мари за их веру, хотя на смену государственным органам пришли миссионеры с Запада, довольно успешно несущие "слово Божие" язычникам. И наибольшее сопротивление, как ни парадоксально, они встречают со стороны местной православной церкви.

фото и статья Валерия Нистратова и Льва Минца (журнал "Вокруг света").