Великая куала удмуртов

Куала - святилище в традиционной удмуртской религии, языческий храм. 
Всех жителей Кирова-Вятки, интересующихся историей своего города, волнует вопрос: а что было на этом месте до его возникновения? Если в Москве, Санкт-Петербурге, Перми и многих других городах археологи могут ответить на этот вопрос, то у нас, как обычно, «нет ничего темнее судьбы Вятки и земли её». 
Впервые кое-какие сведения об этом тёмном вопросе появились в книге проповедовавшего среди удмуртов священника-миссионера Б. Гаврилова «Произведения народной словесности, обряды и поверья вотяков Казанской и Вятской губернии», изданной в 1880 г. Приведу этот небольшой текст целиком: 
 

УДМУРТСКАЯ МИФОЛОГИЯ - ТУТ!

СТАТЬЯ ПРО ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ УДМУРТИИ - ТУТ!

КЛАДЫ УДМУРТИИ - ТУТ!

ПРО УДМУРТСКИЙ НАРОД - ТУТ!

Аномальные зоны и загадочные места Удмуртии - тут!

 
«На том месте, где ныне находится город Вятка, прежде была вотяцкая деревня с общественною куалою (молитвенный шалаш). Когда вотяки были вытеснены оттуда русскими, то и куалу решились разрушить. Много русских, собравшись, начали ломать верх куалы, в это время вылетел из куалы голубь и полетел по направлению к церкви. Пролетая мимо церкви, он как будто под влиянием какой-то неведомой силы подлетел очень близко к стене церкви и, приставши к ней, остался так до тех пор, пока издох и свалился на землю. Видевшие это вотяки заплакали, потому что это, по их мнению, было предзнаменование того, что русская вера притянет к себе вотяков язычников и убьёт (уничтожит) их веру. Что и исполнилось, потому что между глазовскими вотяками (пришедшими из Вятки) теперь уже нет ни одного некрещёного. 
Разрушающие же куалу русские подожгли её снаружи, но как только огонь охватил здание, они все враз ослепли. Что с ними было дальше, выздоровели они или нет – неизвестно, только куала сгорела. Теперь на том месте площадь, строиться, говорят, нельзя – неспокойно. 

                                     город Хлынов - Вятка,  сейчас тут стадион Динамо                                            

Д. Кулаково Глазовского уезда Вятской губернии» 
Однако главное святилище удмуртов в тот раз не исчезло окончательно. Как сообщал исследователь удмуртской религии Н. Г. Первухин, также собиравший предания этого народа, взамен разрушенного святилища было основано новое в окрестностях г. Хлынова, но вскоре оно было перенесено на р. Убыть близ современного г. Глазова. В XIX в. оно было перенесено в более глухое место, где уничтожено христианскими миссионерами. 
Есть и другое предание, записанное удмуртским этнографом М. Г. Атамановым и Е. К. Егоровым во время экспедиции в Слободской район Кировской области в 1971 г. Тогда было зафиксировано много его вариантов. В одном из них говорится: «у Кылно у удмуртов тоже была зок куала». А вот один из наиболее полных вариантов предания о переселении удмуртов: 

«Первыми (с территории современного г. Кирова) прибыли семьи из вожшуда (рода) Чабья. В свою очередь, Чабья-вожшуд вышел из Имма-вожшуда, а Имма-вожшуд был ещё там, в Кылно (Хлынове). Когда уходили из Кылно (Хлынова), старший рода (кузё) дал уходящему Имма-вожшуду красного бычка (горд ошпи) и сказал: “Где он упадёт, там и принесите в жертву, там и устройте моление”. Бычок упал на том месте, где сейчас стоит деревня Карино. Там и бычка принесли в жертву. И потом ещё долгое время здесь же молились. Но стали татары поганить то место, забирали серебряные деньги, которые приносили как жертву и оставляли в роднике. Поэтому удмурты вынуждены были сменить место моления». 
  

 УДМУРТСКАЯ КУАЛА
Куала́ (куа, устар. рус. квал, чум) — святилище в традиционной религии удмуртов. Представляет собой небольшую простую срубную постройку с открытым очагом, в которой проводились семейные и календарные обряды жертвоприношения воршуду — покровителю рода.
До заимствования удмуртами избы русского типа обычное их жилище по типу было близко куале. Вместе с тем куала всегда являла собой упрощенную, в сравнении с основным жилищем, постройку; более того, со временем тенденции упрощения нарастали. После принятия христианства утрачивает свое прямое назначение, превращаясь в род летней кухни.
У бесермян куала не имела ритуального назначения, выполняя функции погреба и летней кухни у зажиточных крестьян. Сакральной постройкой выступал амбар вэйкиська́н («куда льют масло»).
Устройство
Семейная куала располагалась, как правило, недалеко от дома, во дворе. Куала представляет собой небольшое срубное помещение без пола, потолка и окон, с одной дверью. Крыша двускатная и, как правило, несомкнутая (для выхода дыма). В центре куалы, на земляном полу, располагается каменный очаг. Вдоль стен устанавливаются лавки. Над очагом на балке с помощью цепи и железного крюка подвешивается котёл. В правом переднем углу куалы располагается полка (вроде божницы), под которой иногда устраивают шкаф (для посуды). На полке лежит деревянная доска, прикрытая ветками (обычно берёзы) и свисающей (в виде бороды) осокой. Эта доска называется мудор и является одной из важных деталей куалы. На неё обычно кладутся подношения при молениях о благополучии. Кроме мудора на полке, начиная с XVIII века, обычно ставились иконы. Необходимой и даже основной принадлежностью куалы является «воршудный короб» (удм. воршуд куды), сделанный из луба, скреплённого лыком. В нём, по традиционным представлениям удмуртов, обитает воршуд — дух-покровитель рода. В воршудном коробе, как правило, хранятся:
беличья шкурка, перевязанная красными нитками;
крылышко или хвост рябчика;
несколько перьев тетерева;
посуда, использующаяся при жертвоприношениях
кусок специального жертвенного ржаного хлеба
кусочек дерева
Главными святынями куалы, помимо воршудного короба, считается очаг, находящаяся в нём зола и висящая над ним цепь. Им приписываются магические свойства принесения благополучия.
 
Куалы бывают двух типов:
простые, малые (удм. покчи куала), рассчитанные на одну семью;
большие (удм. бадӟым куала), рассчитанные на несколько семей, целый род-выжы или округу.
 
ОБРЯДЫ В КУАЛЕ
В куалах по праздникам совершаются ритуалы почитания богов Инмара, Кылдысина и т. д. Им приносят подношения, оставляя их на мудоре. Раз в году, в определённый день, мудор покрывается новыми ветвями, а старые сжигаются в очаге куалы. Праздничные мероприятия в куале проводятся жрецами, в них участвуют представители семьи или рода. Жрецы перед божницей читают молитвы, испрашивая у богов хорошей погоды, большого урожая, здоровья, благополучия и т. п. Затем в котле на очаге готовится обрядовая каша, обычно из крупы, собранной в складчину, на бульоне, с топлёным маслом и добавлением яиц. Приготовленная каша сначала предлагается жрецами богам, а затем её едят участники обряда.
Куалы смогли пережить массовую христианизацию удмуртов, впитав в себя некоторые христианские элементы (иконы, использование свечей и т. д.). К середине XX века по объективным причинам куалы стали забрасываться и разрушаться. Тем не менее некоторые из них сохранились и по сей день, а в единичных случаях в них начали или продолжают проводить обряды.
  
МОЛЕНИЯ УДМУРТОВ
Потом место моления удмуртам пришлось сменить ещё раз, так как в XVIII в. там прошёл почтовый тракт на Глазов. Вероятно, оно также располагалось у родника – их там и сейчас несколько. 
На новом месте оно просуществовало до самого конца XX в., когда его удалось обследовать и описать этнографам. Это моление находилось на невысоком мысу, с трёх сторон ограниченном ложбинами, по которым протекали ручьи. Источник, находившийся рядом, давал начало одному из ручьёв. Из него брали воду во время совершения обрядов. 

Где же именно первоначально находилась удмуртская Великая куала? Чаще всего исследователи предполагают, что на месте Александровского сада (парк им. Ст. Халтурина) в г. Кирове. Это предположение основывается в первую очередь на том, что в 1959 г. проводивший здесь разведочные раскопки археолог Л. П. Гуссаковский обнаружил на мысу Раздерихинского оврага городище (Вятское городище), где, помимо прочего, были найдены и некоторые характерные для средневековых удмуртов артефакты.

                                        Раздерихинский овраг (мост самоубийц) - Вятское городище                         

Впрочем, принадлежность городища удмуртам пока не доказана. По словам известного ижевского археолога Л. Д. Макарова, другой археолог из Ижевска, Д. А. Салангин, при подготовке диссертации исследовавший керамическую коллекцию Гуссаковского из раскопок Вятского городища, не нашёл в ней ни одного фрагмента дорусской керамики. Вся керамика с примесью толчёной раковины (примеси, характерной для удмуртов) имеет или явные следы формовки на гончарном круге, не применявшемся удмуртами до прихода русских, или характерный для русских орнамент в виде волнистой линии. То есть, опираясь на имеющиеся на данный момент материалы, можно предполагать, что, если удмурты тут и жили, то вместе с русскими. В основном, это были женщины, выходившие замуж за русских, хотя могли быть и мужчины. Окончательное решение этого вопроса требует дополнительных археологических исследований. 
 
Во время этнографической экспедиции 1971 г. было записано предание об удмуртской часовне, находившейся где-то в районе парка им. Ст. Халтурина. Но, скорее всего, здесь древние предания дополнились памятью о какой-то городской церкви, особенно почитавшейся крещёными удмуртами. Возможно, это была располагавшаяся вблизи перевоза и потому особенно часто посещаемая всеми приезжавшими со стороны Слободского Пятницкая церковь города Вятки. После сноса этой церкви в советское время на её месте продолжали молиться тайно. 

                                                   сквер у памятника Халтурина                                                          

  
РАСПОЛОЖЕНИЕ СВЯТИЛИЩА
Где же тогда располагалось древнее святилище? 
В предании ясно сказано: «Теперь на том месте площадь». Торговая площадь в г. Вятке размещалась между современными Александровским садом – Динамовским проездом – ул. Спасской (Дрелевского) – Казанской (Большевиков). Сейчас здесь площадка перед главным входом в парк, стадион «Динамо» и сквер у памятника Ст. Халтурину. Как было сказано выше, характерным элементом святилищ был священный родник. Логично предположить, что существовал он и рядом с первоначальным святилищем. 
Известно, что до середины XIX в. здесь находился овраг, «преглубокий ров», ограждавший Хлыновский кремль с запада и упомянутый в «Повести о стране Вятской». По нему протекал ручей. В склонах оврага имелись многочисленные промоины, из которых вытекали родники. В документе 1796 г. упомянуты «баяраки», через которые были построены мосты к Кафедральному собору. Известное «Описание губернского города Вятки» 1804 г. гласит, что кремль с западной стороны отделён глубоким оврагом, а севернее – рвом, «по рвам же оным протекают же источники, составляющие 2 небольших пруда и из них уже течение имеют в ручей Засорский». В XVIII–XIX вв. в прудах содержали живую рыбу, а горожане брали воду для своих нужд. Все эти сведения подтверждены современными геологическими изысканиями. Вероятно, именно здесь первоначально и существовало удмуртское святилище. Обращает внимание, что на его месте не была построена церковь или часовня, как это обычно бывало. Можно предположить, что мысок между овражками был настолько мал, что на нём невозможно было построить капитальное сооружение. 
 
Казалось бы, точнее местоположение древней куалы указать невозможно. Но недавно кировский учёный В. А. Коршунков нашёл в Государственном архиве Кировской области среди бумаг Вятской духовной консистории интересный документ. Это письмо протоиерея о. Иосифа Стефанова, служившего благочинным в Глазове, датированное 10 мая 1848 г. В письме, помимо прочего, о. Иосиф просит сообщить ему сведения о трёх объектах в г. Вятке и близ него. Он желал узнать «о колодце, бывшем перед Кафедральным собором около кабака, который будто бы считался местопребыванием злого духа, лишь бы не Кереметя; о событиях на том месте, где нынешняя свистопляска и где находится часовня – при спуске к перевозу возле публичного сада: это место также теперь признается гнездом злого духа; и о каком-то озере в лесу около Филейки ли, или около Халкидонова, куда ходят ныне вятчане с блинами, деньгами и тому подобным. Это также вотское мольбище». Вероятно, Иосиф Стефанов получил эти сведения от удмуртов Глазовского уезда, среди которых проповедовал и от которых позднее услышал легенду о вятской куале Б. Гаврилов. 
  
Всё сходится. Источников питьевой воды в городе и ближайших окрестностях было много, но «местопребыванием злого духа» считался только один. 
По верованиям удмуртов, на месте, где когда-либо стояла куала, потом нельзя ничего строить, так как дух куалы после её разрушения остаётся на старом месте и является жителям стоящего на её месте дома, беспокоя их. Поэтому он и стал считаться «злым духом», на месте обитания которого «строиться, говорят, нельзя – неспокойно». Бывший священный родник стал важным источником водоснабжения для жителей города Хлынова, потом – Вятки. Со временем для удобства использования и вследствие нарастания культурного слоя он был заключён в сруб. Видимо, это источник, упоминаемый в «Повести о стране Вятской»: «где ныне на торгу земской колодяж, и на том ключе построена была винокурня и земская изба». Во времена Б. Гаврилова колодец был уже засыпан, но о месте бывшего святилища удмурты ещё помнили – «теперь на том месте площадь».   

                                               Трифонов монастырь - тут тоже было удмуртское капище                  

УДМУРТСКАЯ ЛЕГЕНДА
Обращает на себя внимание, что в удмуртской легенде ничего не говорится о приходе русских и основании ими Хлынова, а в «Повести» и других известных в настоящее время документах её круга ничего не говорится об уничтожении языческого святилища, хотя автор «Повести» особо интересовался именно церковной историей Вятской земли. Это создаёт впечатление, что основание города и уничтожение удмуртского святилища – разновременные, не связанные между собой события. И разрушение куалы было вызвано не религиозными соображениями, а тем, что языческое святилище стало помехой для хозяйственной деятельности растущего города. Вот его и уничтожили. 
 
В это время в Хлынове уже существовала церковь. Сюжет о голубе производит впечатление реального эпизода, со всеми подробностями врезавшегося в память очевидцев и передававшегося из поколения в поколение. Под крышей постройки у птицы было гнездо, которое она до последнего момента пыталась защитить. Обожжённая, она вылетела из пламени, подлетела к ближайшему высокому объекту, которым оказалась церковь, и там погибла. Источники указывают, что древнейшей церковью города была или Богоявленская, или Крестовоздвиженская. В XVII в. они стояли в северной части кремля рядом. В конце этого века на их месте была построена одна деревянная, а потом – каменная Богоявленская церковь, разрушенная в 1937 г. Сейчас это двор домов по ул. Московская, 1, 1б и 1а. Поблизости от её остатков в 1957 г. Л. П. Гуссаковский заложил свой знаменитый раскоп. Описываемый колодец в два раза ближе к Богоявленской церкви (около 450 м), чем мыс оврага Засора (около 730 м). Поэтому более вероятно, что именно отсюда собравшиеся у источника люди смогли увидеть гибель птицы на стене церкви. 
 
Сохранился рисунок: «Вид зданий с Главной торговой площади в г. Вятка», составленный семинаристом П. Анисимовым в 1802 г. На нём показаны два колодца: один – у бассейна (пруда в овраге) – поблизости от нынешнего памятника погибшим за советскую власть в годы Гражданской войны. Другой – у северо-восточного угла современного дома № 4 по ул. Московской (на рисунке дом имеет номер 16). Вероятно, этот колодец «перед Кафедральным собором около кабака» и имеется в виду. Не знаю, находился ли этот кабак на месте, где до того стоял дом купца Василия Шилова, а в 1876 г. было построено здание торговых рядов, сохранившееся до наших дней, или где-то поблизости. Вероятно, кировские историки архитектуры смогут ответить на этот вопрос. Тот питейный дом, который сейчас известен как «приказная изба», находится значительно южнее и никак не подходит под определение «перед Кафедральным собором». 
Насколько можно определить по рисунку, сейчас остатки этого колодца должны находиться под асфальтом ул. Казанской (до недавнего времени – Большевиков), в нескольких метрах южнее перекрёстка с ул. Московской (Коммуны). Точнее место не определить – точность рисунка невелика, сруб со временем мог быть смещён от первоначального родника, а святилище находилось не непосредственно на месте источника, а несколько в стороне. 
Это место и сейчас характеризуется высоким уровнем грунтовых вод, затапливавших подвал соседнего дома на ул. Московской, 4 и ямы в сквере. По этой причине в 1956 г. Л. П. Гуссаковский не смог довести до материка заложенный им здесь шурф, доведя его лишь до слоя XVII–XVIII вв. Осенью 1983 г. здесь прокладывалась траншея под водопровод. Археологический надзор тогда не вёлся, но случайно оказавшемуся в это время в Кирове археологу Л. Д. Макарову удалось осуществить некоторые наблюдения, к большому сожалению, – неполные. Следов колодца и древнего святилища тогда обнаружить не удалось. Возможно, они ещё сохранились и ждут своих исследователей. 
 
Существует предположение, что все три упомянутых о. И. Стефановым объекта никогда не были удмуртскими мольбищами, а их почитание являлось одним из специфических явлений русского народного православия. В отношении последних двух объектов это предположение на данный момент невозможно ни однозначно доказать, ни убедительно опровергнуть. Но в отношении куалы на месте площади это вряд ли так. Известно, что удмурты поклонялись своим божествам в куалах строго своих воршудов. Изредка возникали межродовые святилища, как, например, описанное выше место моления слободских удмуртов. Поэтому представляется совершенно невероятным, чтобы неграмотные удмуртские крестьяне, от которых получил информацию Б. Гаврилов, сами или под влиянием какого-то образованного человека, объявили таковым некий объект в далёком губернском городе, до того известный исключительно русским. 
 
Где же находилось само удмуртское поселение? 
Напрашивается ответ: на ближайшем удобном для обороны месте – на мысу оврага Засора, где и возник потом русский город Хлынов. В некоторых публикациях это место фигурирует как Хлыновское городище кочергинской археологической культуры(которая предшествовала приходу русских). Но здесь, как и на Вятском городище, отдельные удмуртские находки можно объяснить совместным проживанием удмуртов с русскими. Однако в мысовой его части серьёзные археологические исследования никогда не проводились. Только в 1935 г. Б. А. Васильев и М. П. Грязнов провели наблюдения за строительством домов № 1 и № 2 по ул. Коммуны (ныне Московская). Но тогда полного и профессионально документированного археологического надзора не проводилось, хотя была собрана коллекция предметов. Какая-либо археологическая документация по этим работам на данный момент неизвестна. Поэтому обнаружение здесь дорусского поселения вполне возможно. По аналогии с известными дорусскими и древнерусскими поселениями, наличие древнейшего культурного слоя следует предполагать не на самом мысу, где он обычно не обнаруживался, но зато образовывались мощные наслоения городских свалок, а на расстоянии 25–55 м от начала лестницы, спускающейся в овраг. Очень хочется надеяться, что здесь, между набережной, Вечным огнём и домом № 2 по ул. Московской, будут проведены археологические раскопки, которые откроют для нас новые тайны древней Вятки. Проводимая сейчас реконструкция набережной и приближающееся празднование 650-летнего юбилея города – прекрасный к тому повод. 
 
Удмуртские поселения могли существовать и в других местах современного города, удобных для тогдашней хозяйственной деятельности. Косвенно на это указывают находки кладов дорусского времени. Следы подобных поселений, никак не выделяющиеся на поверхности, при разведках археологам удаётся обнаружить только случайно, и бывает это очень редко. А в городе они, вдобавок, погребены под мощными напластованиями культурного слоя и могли быть разрушены при строительстве. Хочется пожелать бдительности археологам, ведущим археологический надзор за земляными работами в центральной части города Кирова, и надеяться, что им в этом отношении когда-нибудь повезёт. 

 

ЯЗЫЧЕСКИЕ ВЕРОВАНИЯ УДМУРТОВ

Древнейшим божеством удмуртов, сохранившимся ещё со времён финно-угорского единства, является Инмар, бог неба. Помимо Инмара существовало несколько других верховных божеств — Кылдысин, Куазь, Инву, причём зачастую непонятно, идёт ли речь об эпитетах одного бога (Инмара) или об отдельных божествах. 
В частности, обычно языческие молитвы удмуртов (удм. куриськон) начинались словами «Остэ Инмаре, Кылдысине, Куазе…». Инву — «небесная влага» — это олицетворение дождя, который был чрезвычайно важен для земледельца. Верховному божеству, Инмару, противостоит божество-антагонист, которое под влиянием ислама стало отождествляться с Шайтаном.

СТАТЬЯ ПРО УДМУРТОВ - ТУТ!

Поиск главного божества удмуртов вряд ли может завершиться успехом — его просто не существовало. Например, этнограф Г. Е. Верещагин сначала считал таковым воршуда, а позже — Нюлэсмурта. Д. Н. Островский считал, что тремя главными божествами удмуртов были Инмар, Кереметь и Шайтан, а Н. Г. Первухин настаивал, что таковыми были Инмар, Кылдысин и Куазь. П. Н. Луппов говорил о триаде Инмар, Кылдысин и Кереметь (Луд). Лишь под влиянием ислама и христианства на первый план выходит Инмар, который практически сливается с христианским Богом.
 
По мнению Н. Г. Первухина, верховная триада божеств удмуртов (Инмар, Кылдысин и Куазь) соответствует тройственному делению мира (небо, воздушное пространство и земля), и некоторые современные исследователи поддерживают данную точку зрения. Современный исследователь В. С. Чураков не разделяет мнения Первухина и считает, что Инмар, Кылдысин и Куазь — это разные имена, или эпитеты, одного верховного божества удмуртов. Существование божественной «триады» удмуртского пантеона сомнительно, учитывая тот факт, что удмуртская мифология никогда не представляла собой стройную и единую систему воззрений.
Значительное место в верованиях удмуртов занимал воршуд — первопредок-покровитель рода.
 

                                                              Лы куян                                                                                          

Мифические существа удмуртов
В удмуртской мифологии весьма многочисленны низшие духи: Вумурт — водяной, Гидмурт — дух хлева, Нюлэсмурт — дух леса, Тӧлпери — дух ветра, Коркамурт — домовой, Ягпери — дух бора, Лудмурт — дух луга и поля, и др. 
По мере развития социально-экономических отношений, вторая часть имён низших духов мурт «человек» зачастую заменялась на кузё «хозяин». Весьма многочисленны были и враждебные человеку существа, приносящие вред, несчастья и болезни. Особняком стоит такое мифическое существо, как Палэсмурт «получеловек». В древности, по преданиям удмуртов, на земле жили великаны — Алангасары и зэрпалы.
 
ИНМАР
Инма́р — верховное божество в удмуртской мифологии (или его эпитет), бог-творец. После христианизации — название Бога-Отца. Инмар — демиург, создатель всего хорошего, он противостоит Керемету (Луду, Шайтану). Родственен финскому Ильмаринену, марийскому Йыну (инверсия) и коми Ену. Инмару молятся о хорошей погоде и урожае. Наряду с Инмаром верховными божествами в традиционных верованиях удмуртов являются также Кылдысин, Куазь, Инву.
Во время сотворения мира Керемет (Луд, Шайтан, Вукузё), по велению Инмара, нырнул в Мировой Океан и достал со дна землю, принеся её во рту. Часть земли Керемет утаил, но когда земля по велению Инмара начала разрастаться, он был вынужден её выплюнуть — так на ровной земле появились горы.
Сначала Инмар создал великанов (алангасаров), и лишь потом появились люди, а великаны исчезли. По мере распространения христианства образ Инмара сливается с образом Бога-Отца, соответственно и мифология испытывает сильнейшее христианское влияние.
  В наше время именно Инмар считается главным Богом удмуртов. Инмар в чём-то схож со славянским Сварогом. Инмар - это неперсонифицированное божество, которое зачастую не предполагает личности, а символизирует мироздание и небо. Как и Сварога (сварга - небо), имя Инмара можно перевести, как - небесное нечто. Так же Инмара сравнивают с высшим Богом других народов, который соотносится с ними и по схожести имени и по своим признакам: Ильма, Юма (прафинно-угорское божество) - Бог неба, воздуха, фин., кар. Ильмаринен, саам. Ильмарис, коми Ён и другими. Представления об этом божестве достаточно категоричны: Инмар - добрый Бог, творитель небес, земли, людей.

                                                              языческое моление удмуртов                                                                

Кылдысин - один из высших Богов в пантеоне удмуртов. Кылдысин является божеством плодородия. Он покровительствует женщинам, роженицам, плодородию земли, растениям, животным и так далее. Важность этого бога сложно переоценить для народов, от плодородности почв, приплода скота и птицы, способности женщин рожать детей зависела сама жизнь. Исследователи предполагают, что "Кылдысин" происходит от древнего слова - кылдись - создающий, творящий, оплодотворяющий. Приставка "ин" вероятно произошла от древнего же слова - инь, которое означает самку, мать, женщину. Достоверно неизвестно, какое место занимал этот Бог в древности, но ближе к XX веку учёные зафиксировали его статус следующий после Инмара. Иногда Кылдысин осуществляет посредническую роль между Инмаром и людьми. Му-Кылчин/Кылчин-мумы считается земным двойником Кылдысина, обитает внутри земли, является покровителем земли и женского начала.

Самое большое количество сведений имеется о Воршуде (шуд вордысь). Воршуд или Воршуды - это охранитель людей, покровитель семьи, даритель счастья. Культ Воршуда также относят и к культу предков. Воршуд обитает в воршудном коробе, который имеется в каждом жилище или святилище - куале. В воршудный короб удмурты бросают различные жертвы и приношения, к примеру: серебряные монеты, беличьи шкурки, крылышки рябчика, челюсть щуки, перья тетерева, ритуальную посуду, кусок жертвенного хлеба, крупу, ветки деревьев и другое. В честь Воршуда устраиваются моления в самые разные дни и праздники, когда только это представляется возможным. Выглядит Воршуд по-разному, иногда это дух, который не имеет образа, иногда он изображается как гусь с серебряным клювом, бык с золотыми рогами, человекоподобный образ и другие. Воршуд имеет и множество имён. Так, например, исследователи уже успели найти около 70 имён одного и того же божества - покровителя дома, семьи и рода, среди которых, такие как: Можга, Бигра, Пурга, Какся, Боня, Вортча и т.д.
У северных удмуртов одними из высших Богов также считаются: Куазь, который является покровителем атмосферы, погоды и погодных явлений; Мудор - покровитель родовой территории; Инву - Бог небесных вод, небесной стихии, дождя.
Пантеон языческих богов удмуртов довольно обширен. Исследователи насчитывают около 40 духов и божеств, а также их строгую иерархию. Нюлэсмурт (лесной человек) Лудмурт (полевик, луговик), Вумурт, Вупуш (водяной) Толпери (дух ветра), Кыль (злой дух), Мыж (болезнь, порча), Чер (злой дух эпидемических болезней), Коркамурт (Корка кузё) — домовой, Гидкуамурт (Гид кузё, гидмурт) — усадебный человек или хлевник, Мунчомурт (Мунчо кузё) - банный человек, By мумы (мать воды), Пызеп мумы, Чупчи мумы (матери рек Пызеп и Чупчи), Вожо мумы (мать летнего и зимнего солнцестояния); Музъем мумы (мать земли), Пужмер мумы (мать инея и ветра); Ин мумы (мать неба), Шунды мумы (мать солнца), Толэзь мумы (мать луны), Гудыри мумы (мать грома) Инву мумы (мать небесной воды), Вукузё - водяной, Тэлькузё — леший, Ягпери — дух бора, Кутӥсь — злой дух, насылающий болезнь, а также многие другие.

                                                                          Куа утись                                                                     

До христианизации у удмуртов было развитое языческо-жреческое сословие. Существует оно и в сегодняшние дни. В число главных представителей входят: жрец - вӧсясь, заклинатель - утись, резник - парчась, знахарь - туно и тӧро. Тӧро - человек, который пользуется  большим уважением и присутствует на всех церемониях, праздниках, обрядах, жертвоприношениях и так далее.
Главными служителями культа у удмуртов являются жрец вӧсясь и утись. Вӧсясь - человек, который молится. Обычно выбирается на 12 лет или даже пожизненно. Интересным фактом является то, что в качестве жрецов обычно выбирают рыжеволосых, как наиболее любимых богами. Обязательными атрибутами жреца являются: головной убор и берёзовые ветви, которые спускаются с плеч. Берёзе и берёзовым веткам в удмуртских верованиях уделяют особое внимание. Так, например, каждый, кто обращается к Богам, должен держать в руках или иметь на себе ветку берёзы. 
Утись - человек, который заклинает. У последнего имеются помощники, каждый из которых специализируется на определённом действии. Один закалывает жертвенное животное, другой следит за жертвенным костром и так далее. Заклинания, которые являются одновременно и общением с Богами, и прошением, и магическим обрядовым действом, называются - куриськоны. Кроме служителей языческой веры, существуют также Туно - могущественные колдуны, знахари, шаманы.
Жреческое сословие, кроме всего вышесказанного, делится ещё на два крупных и основополагающих рода. Одни молятся Инмару и делают это только днём, вторые жрецы молятся его антиподу Луду и делают это только ночью. Эти два рода вовсе не враждуют, не считаются белыми и чёрными, хорошими и плохими и так далее. Весь мир, по мнению язычников удмуртов, держится на обоих столпах в равной степени и не может существовать один без другого. Но всё же, представители двух жреческих родов стараются не пересекаться, а члены их родов никогда не вступают в перекрёстные браки.

 
    
 
______________________________________________________________________________________________
ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
статья В. Н. Бородовского "Где была великая куала удмуртов?". "Герценка: Вятские записки" Выпуск №27.
 Произведения народной словесности, обряды и поверья вотяков Казанской и Вятской губернии / сост. Б. Гаврилов. Казань, 1880. С.152.
 Эскизы преданий и быта инородцев Глазовского уезда. Эскиз I-й. Древняя религия вотяков по ее следам в современных преданиях / Сост. Н. Первухин. Вятка. 1888. С. 26; Эскиз II–й. Идоложертвенный ритуал древних вотяков в рассказах стариков и в современных обрядах / Сост. Н. Первухин. Вятка. 1888. С. 6-8.
 Егоров, Е. К. Дневник этнографической экспедиции института в Пермскую и Кировскую области // Научно-отраслевой архив УИИЯЛ УрО РАН. Ф. РФ. Оп. 2-Н. Д. № 437. С. 47.
 Атаманов, М. Г. История Удмуртии в географических названиях. Ижевск, 1997. С. 175.
 Атаманов, М. Г. От Дондыкара до Урсыгурта. Из истории удмуртских регионов. Ижевск. 2005. С. 65.
 Атаманов, М. Г. От Дондыкара до Урсыгурта. С. 65; Льюис, Д. После эпохи атеизма. СПб., 2001. С. 145; Шутова, Н. И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции. Ижевск, 2000. С. 31-33.
 Гуссаковский, Л. П. Вятка или Хлынов? // Кировская правда. 1960. 16 янв.; Гуссаковский, Л. П. Из истории русской Вятки // Европейский Север в культурно-историческом процессе. Киров, 1999. С. 32-34; Макаров, Л. Д. История археологического изучения города Вятки (Хлынова) // Там же. С. 52.
 Атаманов, М. Г. История Удмуртии в географических названиях. С. 175.
Устная информация М. Г. Атаманова.
 Цит. по: Повесть о стране Вятской. Свод летописных известий о Вятском крае / Сост. А. Спицын. Киров. 1993. С. 9.
Тинский, А. Г. Планировка и застройка города Вятки в XVII-XIX веках. Киров. 1976. С. 121.

 

    

Вложение	Размер
Великая куала удмуртов	79.48 КБ
Великая куала удмуртов	118.71 КБ
Великая куала удмуртов	143.48 КБ
Великая куала удмуртов	159.3 КБ