Праздник Кюсо у восточных мари

Статья про летний праздник Кюсо у восточных мари.

Исторически восточные марийцы являются потомками переселенцев из луговых марийцев. Сохранился единый лугово-восточный (марийский) язык и обобщенное название этногруппы «лугово-восточные марийцы». По данным Всероссийской переписи населения 2002 всего как «лугово-восточные марийцы» себя идентифицировали 56 119 чел. из 604 298 марийцев (или 9 % от них), в том числе как «восточные марийцы» (восточные (уральские) марийцы) — 255 чел, собственно «лугово-восточные марийцы» — 3 333 чел., «луговые марийцы» (олык марий) — 52 410 чел. Это говорит об устоявшейся традиции (приверженности) называть себя единым наименованием народа — «марийцы».

 

СТАТЬЯ ПРО ВОСТОЧНЫХ МАРИЙЦЕВ - ТУТ!

СТАТЬЯ ПРО МАРИЙСКИЙ НАРОД - ТУТ!

КЮСО КУМАЛТЫШ, СЕЛО ЧУРАЕВО - ТУТ!

Родильные приметы и обряды народа мари - тут!

Охота в жизни марийцев - тут!

Моление восточных (эрвел) мари - тут!

Предания и легенды о вятских марийцах - тут!

Космическая мифология и астрономические представления народа мари - тут!

Марийские предания и были о древнем змее - тут!

  
По некоторым оценкам численность лугово-восточных марийцев составляет около 580 000 человек из более чем 700 000 марийцев (более 80 % от них), в том числе восточных марийцев около 150—180 тыс. при порядка 400 тыс. луговых марийцев.

 

Районы проживания

Выделяют четыре района сосредоточения восточномарийского населения:
Прикамский — южная часть Камско-Вятского междуречья (Чолман марий) — юг Удмуртии;
Прибельский — в основном междуречье Белой, Уфы и Буя (Ӱпö марий) — северо-запад Башкортостана;
Икско-Сюньский — междуречье Ика и Сюни (Белебей марий) — запад Башкортостана на границе с Татарстаном;
Приуральский — верховья Уфы и Сылвы (Урал марий) — юго-запад Свердловской области и юго-восток Пермского края.
Остались лишь следы в топонимии от марийских поселений XVII века на крайнем востоке ареала восточных марийцев — близ Катайского острога, Камышлова, Шадринска, на реке Реж.

Пӱрӧ марий-влак Кӱсӧ кумалтышым кузе эртареныт

Как отмечали праздник Кӱсӧ в мари Бирского уезда.
Ежегодно празднуется перед Петровым днем, незадолго до начала сенокоса, в начале июля по новому стилю, в большой жертвенной роще кӱсӧ олмо (место, где отмечается праздник Кӱсӧ) вблизи от деревни Курманаево (приблизительно 20 верст севернее от уездного города Бирска) большой жертвенный праздник, в котором принимает участие все черемисское население волости Чуриева кроме того черемисская деревня Киякбаева (черем. Кикпай) в волости Бураева, населенная исключительно лишь татарами.

 

Чтобы определить ближе начало праздника, несколькими днями раньше собираются муллы  (примечание: тут и далее марийского карта называют муллой, так как бытописатель финн, и мало знаком с местной традицией) из различных деревень в резиденцию волостного правления, причем - как вообще при праздниках - строго соблюдается, чтобы первый день праздника не выпал на «несчастливый день» - среду или субботу, - а на какой-нибудь другой из «счастливых» дней.
Затем рано утром первого праздничного дня собираются муллы, которые служат на празднике Кӱсӧ, в жертвенной роще, где для них построено жилье, открытый навес с нарами в передней части, и остаются там до конца праздника. Чтобы лишь испечь жертвенные хлеба, которые кладутся перед жертвенными деревьями, вечером отправляются те муллы, которые на следующий день должны служить, в близлежащую деревню Курманаево, где они сначала очищаются купанием.

Все проповедники купаются каждое утро перед началом жертвы в реке, которая протекает рядом с жертвенной рощей, и надевают затем чистое белье и одежду. Равным образом купание необходимо и для народа, который собирается в большом количестве лишь позднее, перед обедом, когда уже скоро будет готово мясо жертвенных животных, прибывая частично пешком, частично на лошадях с повозками, все в чисто выстиранной одежде.
Жертвенные животные покупаются муллами преимущественно в близлежащих деревнях.

Средства для этого, как и мука, из которой пекут жертвенные хлеба, и что муллы употребляют сами во время праздника как еду, собираются населением. Если выделенных средств не хватает, недостающее покрывается новыми сборами и добровольными взносами. Цену животным владелец предоставляет определять муллам, добровольно соглашаясь с тем, что они считают за хорошую цену.

Общим условием для жертвенных животных служит то, что они должны быть в возрасте менее двух лет, и обладать определенной мастью, которая у лошадей и рогатого скота - красная или коричневая, у баранов - белая; только те животные, которые жертвуются четырем земным духам, бывают черной масти. Относительно гусей и уток (последние вообще не жертвуются на празднике Кӱсӧ) необходимо соблюдать, чтобы они были годового приплода, а если самки, чтобы они не несли еще яиц; цвет должен быть белый или беловатый.
Ежегодно жертвуется по меньшей мере двадцати различным божествам, и праздник продолжается не менее восьми дней, если все происходит по желанию, т.е. если боги примут жертвы вовремя, что отнюдь не всегда случается. В дальнейшем я привожу жертвы в порядке их принесения, названия божеств, которым эти животные жертвуются, и пояснения к именам божеств.

Первый день:

1. Жертвенное животное: жеребец; божество: Кугу юмо (высший бог или великий бог). 2. Ж.ж.: бык; божество: юмын пиямбар (пророк бога)...; 3. Ж.ж.: баран; б.: юмын шукчо (ангел бога)...
Второй день:

1. Ж.ж.: жеребец; б.: пуйыржо юмо (создающий или дающий бог)...; 2. Ж.ж.: жеребец; б.: кӱдырчӧ юмо ( бог грома).
Третий день:

1. Ж.ж.: жеребец; б.: эрге пуйыржо юмо (сыновей дающий бог); 2. Ж.ж.: баран; б.: сакче юмо...; 3. Ж.ж.: кобыла; б.: кугу перке (большая удача, изобилие).
Четвертый день:

1. Ж.ж.: корова; б.: юмын шочын...; 2. Ж.ж.: корова; б.: юмын ава (мать бога); 3. Ж.ж.; корова; б.: кугу шочын.
Пятый день:

1. Ж.ж.: корова; б.: кече-ава (мать солнца). 2. Ж.ж.: корова; б.: мардеж-ава (мать ветра).
Шестой день:

1. Ж.ж.: жеребец; б.: кугу ава...; 2. Ж.ж.: бык;б.: кава пиямбар; 3. Ж.ж.: баран; б.: кава шукчо.
Седьмой день:

1. Ж.ж.: жеребец; б.: тӱнча ӱмбал кугу пуйыржо (управляющий миром великий даритель); 2. Ж.ж.: баран; б.: юмын аш...; З. Ж.ж.: баран; б.: юмын казначи (казначей бога).
Восьмой день:

1. Ж.ж.: гусь; б.: юмын витньызыже (дух-посредник, докладывающий богу и остальным божествам о ходе жертв).

Каждый третий год число жертв становится больше.

Тогда именно жертвуется, во-первых, на седьмой день богам кӱллӧ-пиямбар (кӱллӧ означает «разный»; имя бога означало бы, таким образом, «различные пророки». Так понимали его также черемисские муллы — «разный пиямбар»...,) и кызыр-пиямбар (слово кызыр не смог мне пояснить ни один черемисин...) по быку, богу тӱнча ӱмбал кугу шукчо — баран, а жертвы, которые по вышеприведенной схеме должны были исполняться на седьмой и восьмой день, приносятся в один день.

Далее жертвуется еще (каждый третий год) 1 после окончания всех жертв, в особый день четырем земным духам: 1. мланде-водыж — корову (Смирнов (Черемисы, стр. 131) идентифицирует духов водыж (горно-черем. вадыш) со злыми духами керемет и полагает, что они — духи умерших злых людей, которые чужды своему роду. Но ни это, ни другое не могло относиться к описанным мною здесь черемисам. Я хочу лишь еще здесь привести, что слово водыж существует также в чувашском; у чувашей в западной части из округа Бугуруслан Самарской губернии вӱдыш означает водяную нимфу);

2. мланде-ава (мать-земля) — корову;

3. мланде-пиямбар — быка и

4. мланде-шукчо - барана.
1900 год был именно таким.

Праздник при этом должен был длиться 10 дней, но в действительности занял 11, так как в первый день жеребенок, который должен был быть пожертвован высшему богу, не смог быть приведен в содрогание, а другой лошади не было в резерве, так что все жертвы первого дня должны были быть принесены на следующий и т.д. И еще было сделано маленькое отклонение от установленной программы, в который уже на десятый день, после того, как была принесена жертва юмын витньызыже, было пожертвовано земным духам мланде-водыж и мланде-шукчо, так что на одиннадцатый день оставалось пожертвовать двум остальным земным духам.

Каждый из названных божеств имеет особое дерево, за исключением юмын витньызыже, которому жертвуется перед тем же деревом, что и высшему богу Кугу юмо. Жертвенные деревья (онапу) образуют продолжающийся, немного дугообразный ряд в отдалении около тридцати шагов друг от друга на восточном и южном окраинах рощи. Далеко слева на восточной окраине стоит дерево юмын шукчо, затем дерево высшего бога, далее следуют деревья юмын пиямбар, пуйыржо юмо, а далее в том же порядке, как божества в вышеуказанных записях. Только деревья четырех земных духов стоят обособленно в северной части рощи, довольно далеко от остальных. Из жертвенных деревьев березами являются те, которые посвящены божествам эрге пуйыржо юмо, кугу перке, кава шукчо, тӱнча ӱмбал кугу шукчо, мланде водыж. Липы посвящены юмын шукчо, юмын шочын, юмын ава, мардеж ава, кугу кава, мланде ава, мланде пиямбар. Все другие жертвенные деревья являются дубами.

Каждый из названных божеств имеет своего особого проповедника, кроме юмын витньызыже, которому жертвует проповедник высшего бога; мардеж ава и кава шукчо имеют общего проповедника. Четырем земным духам жертвуют муллы, каждый по договоренности. Если место среди мулл становится свободным, то новоизбранный занимает место не ушедшего муллы, а последнее в ряду, т.е. он становится служителем тӱнча ӱмбал кугу шукчо, в то время как прежний проповедник этого бога и вместе с ним все остальные до ближайшего товарища ушедшего муллы служат по своему чину. Обычаи и молитвы при всех жертвах одни и те же, лишь меняется имя божества.
Исполнение жертв начинается приблизительно в 9 часов утра.

Из сарая, который служит жильем проповедникам во время праздника, отправляются те муллы, которые должны исполнять жертвы, каждый к своему дереву, сопровождаемый несколькими коллегами, которые служат как помощники. Перед жертвенным деревом кладутся свежие ветки деревьев, на этот «стол» (ӱстел) расстилается белая льняная скатерть (ӱстел-ӱмбал-шовычо). На скатерть, прямо в середину, один из проповедников кладет испеченный жертвенный хлеб, небольшой, тонкий, пресный, называемый ӱян-шӧран кинде (масляно-молочный хлеб), справа от него такой же немного больший хлеб, который, в отличие от первого, называется кугу кинде (большой хлеб), а слева обычный кислый хлеб, называемый ончыл тичмаш кинде (передний непочатый хлеб), который приносится владельцем жертвенного животного.

Перед последненазванным хлебом ставится обыкновенный небольшой деревянный сосуд (калнык), который теперь, однако, носит особое имя йошман кӧрага (у чуваш в округе Бугуруслан, Самарской губернии тонкий блин, который служит жертвенным хлебом, называется йосман; чуваш, керӓгӓ означает «заставленный едой и питьем стол»), наполненный медовой водой (урва), названный в молитве йошман пӱрӧ (жертвенная брага), и рядом с ним еще маленький сосуд с медом, между деревом и первоназванным жертвенным хлебом, и маленькая чаша с ложкой, наполовину заполненная медовой водой. Справа от дерева сооружается маленькая подставка сандал (держатель света) из трех тонких прутьев, для закрепления восковых свечей.

На расстоянии приблизительно восьми шагов от дерева сооружается устройство из свежесрубленных молодых деревьев в направлении с востока на запад, в котором два так называемых под меҥге (столбы для котла), забиваются в землю и на них кладется горизонтально третья, именуемая под кашта (котельная балка), на которую вешается затем деревянный котельный крюк (эҥыжа или ыргак). Это слабое устройство, которое не было бы в состоянии удерживать тяжелый котел, стоит здесь только для видимости, как пережиток из старых времен; на деле котлы, в которых готовится жертвенное мясо, опираются на камни возле этого устройства. Справа от него, прямо на юг, приблизительно в середине от него, вколачивается в землю ствол молодого дерева, к которому позднее привязывается жертвенное животное.

В бочке доставляется вода с реки, и ею наполняют котел, который ставится вплотную к месту огня. Зажигается огонь и подводится жертвенное животное на поводке из свежего мочала липы священной рощи - лошадь также имеет уздечку из того же материала. Начинается приношение жертвы.
Проповедник зажигает восковую свечу у уже горящего некоторое время жертвенного огня и кладет медную монету на льняную скатерть, которая расстилается перед подставкой для свечей, принимает затем с обычными церемониями (которые описываются далее ниже) от хозяина жертвенного животного свечу и ставит ее рядом со своей собственной свечой.

Потом он берет из жертвенного огня головню в правую руку и становится перед жертвенным деревом. Слева от него стоит помощник, какой-нибудь другой мулла, называемый учо, который держит в левой руке топор, в правой большой нож. Проповедник молится: «Эй, поро Кугу юмо, ӱян-шӧран киндет дене, ончыл тичмаш киндет ден, карыз оксат ден, йошман пӱрет ден, ший сортат ден, ший сандалет дене чинче пунан, ший кӱчан кугу оргамакедым кавыл ыште!». «О добрый великий бог, возьми своего большого коня с блестящей шерстью и серебряными копытами вместе со своими жертвенными хлебами, жертвенными деньгами, жертвенной брагой, серебряными свечами и серебряной подставкой для свечей!».

Затем проповедник делает несколько шагов вправо, покачивая головней в руке; его помощник следует за ним, ударяя три раза ножом о топор. Молитва и церемония повторяется еще два раза. Затем проповедник подступает к жертвенному животному и гладит слегка его по шее и спине головней, которую он затем бросает в огонь. После своего возвращения на место перед жертвенным деревом проповедник начинает главную молитву: в то время как его помощник, учо, становится на колени рядом с устройством для котла, а за ним остальные присутствующие (во время жертвенного действия проповедник, а также его помощник, находящийся на его стороне, находятся в шляпах; народ стоит во все время на коленях с обнаженной головой).

Молитва, которая начинается словами: высмылла, поро Кугу юмо, в основном такая же, которую записал А.Генетц в Красноуфимском уезде Пермской губернии в очень полной форме и опубликовал с немецким переводом в журнале Финно-угорского общества, вып. 11, где один черемисский текст занимает почти семь страниц. Передо мной лежат два варианта молитвы; один был мне прочитан прекрасным утром в жертвенной роще проповедником бога кӱллӧ пиямбар, муллой из деревни Старо-Кульчубаева, другой, в более короткой форме, - в Чураеве старшим муллой деревни. В них присутствуют слова старинного происхождения, которые трудно понятны самим черемисам. В первоназванном варианте сначала молятся о долгой жизни, здоровьи и согласии для населения (мир калык), далее о семейном счастье, за процветание животноводства, полеводства и пчеловодства. Затем следует молитва за «священного царя» (ош кугыжа). Далее призывается бог, чтобы он допустил процветание охоты и рыбной ловли и дал богатство в деньгах. Наконец, еще раз просится о благословении вообще для народа.

Как видно, молитва распадается на несколько разделов, а те - еще на подразделы, из которых каждый кончается словами: «Пугечет иле манын, тыланен кумалына, поро Кугу юмо, ший сортат чӱктен, мамалан пыштен, кумалтышнам кавыл ыште, амен!». «Поэтому просим тебя мы и призываем тебя, добрый великий бог, тем, что мы зажигаем тебе серебряный свет и даем тебе деньги в жертву. Аминь!»

С последним словом проповедник сильно кланяется, снимая шляпу обеими руками, в то время как коленопреклоненный народ опускает головы до земли и выкрикивает «Аминь» приглушенным голосом. В середине молитвы, прежде чем он начнет просить о процветании полеводства, проповедник подходит к жертвенному огню, беря с собой вышеупомянутую чашу с медовой водой, из которой он три раза льет по полной ложке в огонь, с короткой молитвой матери огня (тул ава), что она должна передать жертву богу.

Затем он подает знак учо, причём тот черпает из котла, который вплотную стоит к огню, в деревянный сосуд воду (вода в нем может быть теплее, не такой холодной, как в реке), с чашей в правой руке и несколькими ветками липы или орехового дерева в левой подходит он к жертвенному животному и чье тело обливает водой через лиственные ветки, начиная с головы, и молится следующим образом: «Йӧратыме чинче пунан, ший кӱчан кугу оргамакедым вӱчкен, товылен нал! Айдеме кид шӧржым рӱзалтарен, почкалтарен колто!». «Возьми своего любимого большого коня с блестящей шерстью и серебряными копытами! Сбрось и стряхни нечистоту человеческой руки!».

Взгляды всех обращены теперь на жертвенное животное, лишь мулла продолжает свою молитву, обратившись лицом к дереву, бросая все же любопытствующие сторонние взгляды на животное. Иногда из толпы слышится возглас: «Эй, поро Кугу юмо, рӱзалтарен, почкалтарен нал». «О, ты, добрый великий бог, заставь животное вздрогнуть!». Если в течение нескольких минут ожидаемое вздрагивание не последует, учо или кто-либо другой из присутствующих, а в случае необходимости мулла, производят обливание еще шесть раз. Если же не будет успеха в седьмой раз, животное уводится как неугодное [«Бог это не принимает»] и доставляется другое. С некоторых пор на празднике Кӱсӧ, по свидетельству проповедника, жертвенное животное обливается до девяти раз, как, например, и теперь на жертвоприношении в деревне Чураево.

Так, 9 июля 1900 года кӱллӧ пиямбар и кызыр пиямбар было предложено три молодых быка, каждый из которых обливался семь раз, лишь четвертое животное было принято богами после нескольких обливаний. Главный мулла был в сомнений и сообщил мне доверительно, что подобное не наблюдалось, что, конечно, это ошибка проповедников, которые выбирали жертву. Подобный случай произошел двумя днями позже, когда должны были жертвовать матери земле. К счастью, наметанный взгляд главного муллы определил, что столб, к которому было привязано животное, стоял не на правильном месте, а много впереди, после того, как ошибку успешно исправили, скоро последовало ожидаемое вздрагивание. [Вообще, теленок и телка кажутся толстокожими, хотя и случается, что они вздрагивают уже при первом обливании. Овца вздрагивает при первом же обливании. Гуси и утки, конечно, не обливаются].

Когда молитва заканчивается, прежде чем заставить животное вздрогнуть, проповедник начинает свою молитву заново или безмолвно становится на колени перед деревом. Радостный возглас «Рахмат! Кавыл ыште, амен!». «Большое спасибо! Возьми жертву, аминь!» - слышится со всех губ, как только животное обнаруживает вздрагивание, что полностью нравится богу. Несколько человек спешат к животному, отвязывают его от столба (оргамак йолыштымо меҥге), связывают его по ногам и тащат его затем на край маленькой ямы [глубокая яма - для земных богов], которая выкапывается топором, или чем-либо подобным в ближайшем расстояний от столба. Учо режет ему ножом горло так, чтобы кровь текла в яму, тогда как другие держат животное. Мулла берет первую кровь в поварешку, подходит с противоположной стороны к жертвенному животному и льет кровь на него со следующими словами (в Чураево это повторяется три раза): «Ӱян-шӧран киндым кавыл ыште, чинче пунан, ший кӱчан кугу оргамакедым вӱр пушет дене, тӧр могыржо дене кавыл ыште! Поро тул водыж, шикшет кужу, йылмет пӱсӧ, поро Кугу юмылан шуктен пытарен пу!». «Прими жертвенный хлеб, жертвенную брагу, серебряную свечу и серебряную подставку! Прими большого коня со сверкающей шерстью и серебряными копытами, вместе с запахом крови и безукоризненным телом. Добрый дух огня, твой дым длинный, твой язык острый, перенеси (жертву) доброму великому богу!».

После того как снята кожа, животное разделывается на куски, сначала с помощью топора, затем ножами. Вплотную к яме с кровью зажигается второй маленький огонь, который называется учо тул. Поводок с уздечкой вешается на столб, а кожа с правой стороны жертвенного дерева кладется на землю. В особый котел кладутся сначала частицы различных частей тела, называющихся шӱвылет [от ног, головы, бока, языка, печени и т.д.; сердце и почки делаются так же], остальное мясо варится в другом котле, причем мясо временами помешивают большой вилкой (шаньык).
Постепенно собирается народ. Каким-нибудь пчеловодом продаются маленькие четырехугольные куски воска по паре копеек за штуку, он же снабжает покупателей необходимым для делания свечей волокном, вокруг которого воск, размягченный на огне, скручивается между рук.

Когда мясо сварится как надо, оно вынимается из котла и кладется в длинные корыта перед жертвенным деревом. С мясом, называемым шӱвылык, обращаются следующим образом. Сначала мулла вырезает с середины обоих жертвенных хлебов ӱян-шӧран кинде и кугу кинде по маленькому кусочку, далее режет он несколько кусочков от их краев и складывает их в три кучки на скатерть, расстеленную перед деревом.

После того как к нему в корыте доставляется шӱвылык, он отрезает с большой тщательностью от каждого куска мяса мелкие кусочки и кладет эти кусочки попеременно на жертвенные хлеба (в ямочку на середине), и в только что названные кучки из хлебных кусочков. Это мелко нарезанное мясо называется отныне тӱвӧ. Какой-нибудь другой мулла разрезает на куски остальной шӱвылык и раскладывает часть в особую чашу, а остаток — в другую чашу вместе с кусками остального, в другом котле сваренного мяса. Обе эти чаши ставятся на скатерть перед жертвенным деревом, а другое мясо в корытах - справа от дерева.

Когда, наконец, со всем этим покончено, начинается прием свечей и денег от населения. В этом принимает участие мулла, который произносит молитву, его помощник и, если на жертвенном празднике много народа, еще несколько мулл (если мулл не хватает, что, конечно, на празднике Кӱсӧ с его 21 проповедником никогда не может быть, разрешено членам общин (неспециалистам) принимать свечи и деньги в качестве помощников муллы). Каждый кладет в руку проповедника одну или несколько восковых свечей [мама-сорта] и одну медную монету [мама-окса] лишь после того, когда он накроет его руку концом полотенца, которое он носит вокруг тела как пояс, или прикоснется рукавом пиджака к руке; так же берет дары проповедник покрытой рукой. Также и самый бедный жертвует по меньшей мере одну свечу и одну монету.

Но обычно приносят несколько свечей, и жертвующий называет мулле при каждом даре, что он просит от бога (При даче свечи и наряду с этим денег (если последненазванное не является все же неизбежным), дающий говорит принимающему свое имя, если тот его не знает, и мулла, или же учо, молится за него следующим образом. Если дана одна свеча, проповедник просит о здоровье дающего, высказывая при этом первую часть молитвы. При даче двух и более свечей, жертвующий подробно поясняет, о чем должен молиться проповедник (за семью, скот, пчел и т.д.); напоследок обязательно даются деньги, причём проповедник просит о денежном богатстве для дающего - шийвундо перке.)
Проглатывая в спешке отдельные слова, молятся муллы, принимающие эти дары следующим образом:

«Эй, поро Кугу юмо! Алмакай мам алан пыштен кумалеш эсенлыкым йодын, момолан пыштыме сортажым кавыл ыште, момолан пыштыме оксажымат кавыл ыште!
Алмакай ший сорта дене ший онапуэшет кумалеш, кудо кӧргӧ ямагатлан эсенлыкым йодеш.
Вича кӧргӧ вольыклан эсенлыкым йодын, ший окса пыштен кумалеш. Идым кӧргӧ шурно перкем йодын, кожла тич мӱкш перкем йодын, кугыжан рыскал ден шондык тич шийвундо казна перкетым пугечет иле манын, йодын кумалеш».
«О, добрый великий бог! Принося свои жертвы, молит Алмакай о здоровье. Возьми его жертвенные свечи и его жертвенные деньги! Алмакай просит с серебряной свечой перед твоим жертвенным деревом продлить здоровье для семьи у домашнего очага. Он просит о здоровье скота в подворье, для чего он жертвует серебряную монету. Он с мольбой просит об изобилии зерна на гумне, об изобилии пчел в лесу, об изобилии денег в сундуке на благо царя».
Если руки муллы полны свечей и монет, он подходит к дереву, сразу поднимает жертвенные дары вверх, затем падает на колени и молится:

«Эй, поро Кугу юмо, мамала сорташтым, мамала оксаштым кавыл ыште! Кумалтышнам кавыл ыштен нал!». «О, добрый великий бог, возьми их жертвенные свечи и деньги! Прими наши молитвы!».
Свечи и монеты, которые теперь кладутся на льняную скатерть перед деревом, достаются мулле, который произносил молитву; часть же даров он делит среди своих помощников.

Если присутствует много народу, проповедник передает вскоре прием этих даров своим помощникам, и сам начинает повторять длинную молитву, о которой речь была выше. Во время молитвы народ стоит на коленях, как и ранее. Когда молитва заканчивается, проповедник берет в руку чашу с медовой водой, стоящей перед жертвенным деревом и наливает в нее еще ложку из полного медовой водой сосуда кугу йогыман кӧрага.

А его помощник учо черпает поварешкой из котла на жертвенном огне немного бульона и кладет в ложку кучку из мелконарезанного жертвенного мяса тӱвӧ, после чего оба подходят к жертвенному огню, льют в огонь медовую воду и бульон, бросают жертвенное мясо, одновременно оба молятся следующим образом: «Ӱян-шӧран киндым кавыл ыштен нал! Нӧшман пӱрыжым кавыл ыштен нал! Ший сортам кавыл ыштен нал! Ший сандалым кавыл ыштен нал! Чинче пунан, ший кӱчан оргамакым кавыл ыштен нал! Кугу шӱ во кочкышет ден кавыл ыште!». «Прими жертвенный хлеб, жертвенную брагу, серебряную свечу и серебряную подставку для свечей. Прими коня с переливающейся шерстью и серебряными копытами вместе с твоей большой жертвенной едой!». (Эта молитва высказывалась раньше перед деревом).
Все это повторяется еще два раза. При третьем разе добавляются к молитве следующие слова: «Тул ава, шикшет кужу, йылмет пӱсӧ, поро Кугу юмылан толматлен пу!». «Мать-огонь, твой дым длинный, твой язык острый, переведи (нашу молитву) доброму великому богу!».

Затем учо берет последнюю кучку жертвенного мяса в свою поварешку и вместе с проповедником подходит к малому огню (учо тул). Здесь жертвуется подобно тому же, но молитва другая: «Ала кидвурго мучко кайшыже уло, ала вӱр шыжалте, ала коваште пӱчкылтӧ, поро учо-тул, ала шуктен ойлышна, ала шуктыгече ойлышна, поро тулава, шке поген нал! Яра тулым йӱлата манын ит ман!». «Может быть, кровь стекла вдоль руки, или обрызгала вокруг, может, кожа (жертвенного животного) надрезана. Кто знает, все ли мы выговорили или нет. Ты, добрый малый огонь, ты, добрая мать огня, соберите все! Не думайте, что огонь горит напрасно!».
Теперь приходит очередь жертвенного хлеба ӱян-шӧран кинде. Проповедник касается при этом два раза жертвенного дерева со следующими словами:

«Эй, поро Кугу юмо, ме ӱлычын рӱзалтена, тый кӱшычын рӱзалтарен пу! Кумалтышым кавыл ыште!». «О, добрый великий бог, мы отряхиваем снизу, ты отряхни сверху дары! Прими нашу молитву!». То же самое повторяется помощником учо.

Эта молитва произносится затем еще два раза муллой и один раз учо, при которой они поднимают вверх наполненные мелко нарезанным жертвенным мясом (тӱвӧ) чаши, и при этом касаются дерева, после чего учо протягивает мулле чашку, наполненную медовой водой. Мулла окропляет дерево два раза ложкой, полной медовой воды, после него это же делает один раз учо, причем каждый раз повторяется та же самая молитва. Напоследок мулла падает на колени и молится: «Эй, поро Кугу юмо, ала шойылжым ончылан каласышна, ала ончылжым шойыланВесенне-летние календарные праздники и обряды каласышна, шке йӧратыгечет иле! Кавыл ыште!». «О, добрый великий бог, может, мы сказали раньше то, что должны были сказать позже, или наоборот, но прими нашу молитву с любовью!».

После того, как учо потряс все расположенные перед деревом корыта, чаши, чашки, обрядовая церемония заканчивается и начинается трапеза.
Иногда все же мулла обращается с небольшой назидательной речью к народу, в которой он сначала благодарит за продовольствие во время жертвенного праздника: «Ракмат, ырвезе-влак, киндыдам шуко кочна! Осаллыкым ида ыште; еҥын вольыкшым ида локто, еҥын имньыжым ида овло; еҥын настажым ида шолышт; шурно ончыч ида нал, аракам ида йӱ; визятке налын, арака йӱын гуалыклан ида мие, чондам ида пудырто! [Тыланда пырсак лиеш (присяга будет, когда вы свидетелями будете), шерда кошка! (шерже шӱеш — он чувствует голод)]. Пакел лийза! Кумалтышна кавыл лийже! Кынелза!». «Большое спасибо.

Люди, мы много поели вашего хлеба! Не делайте зла! Не околдовывайте чужой скот и чужих лошадей; не воруйте; не портите колдовством урожай (если от выросшего посева отрезать несколько колосков и при этом проговорить определенное заклинание, урожай будет менее изобильным, а также в будущем зерно не уродится. Это рассматривается как черемисами, так и мордвинами, как тяжелейшее преступление. Один мордвин уверял меня, что грехи человека проходящи, только этот смертный грех — нет), не пейте водку; не берите взяток и водку натурой, если вы должны давать показание перед судом, не губите ваши души! [Вам придётся присягать. Ваша душа высохнет (перевод сделан не верно. Следовало бы сказать: Пусть это будет вам как присяга, всякое желание пусть исчезнет.)]. Будьте довольны! Примите нашу молитву! Встаньте!».

Обед начинается с того, что жертвенный хлеб разрезывается муллой на куски и сначала разделяется вместе с жертвенным мясом шӱвӧ. Кости бросаются в жертвенный огонь. Если жертвуется вышеназванным петырем земным духам, роют глубокую яму, в которую сначала при забое животного пускают кровь, а после закончившегося обеда кидают туда несожженные кости.
Шкуры лошадей сжигаются, шкуры крупного рогатого скота достаются муллам, а шкуру барана получает обратно продавец животного.

Чем дальше продолжается праздник, тем торжественнее становится богослужение. Собственно нет недостатка в том, что богу жертвуют и молятся в определенный день: так же в каждый последующий день, в продолжение всего праздника перед своим деревом зажигается огонь его проповедником, произносится та же самая молитва после того, как народ жертвует сначала восковые свечи и деньги. Своего апогея праздник достигает в последний день. Сначала главный мулла начинает свою молитву к высшему богу, скоро вступает его левый соучастник, проповедник юмын шукчо, а после него, с короткими промежутками времени — все остальные по порядку, так что богослужение происходит постоянно, в одно время перед несколькими деревьями, и вся роща наполняется сильными благозвучными голосами молящихся мулл. Лишь после окончания молитв всем остальным божествам и приготовления жертвенного обеда, высший мулла произносит свою молитву специальному божеству дня, юмын витньызыже, к которому он обращается в последнюю очередь, чтобы он все донес разным божествам (поро юмын витньызыже, витнен тайнен каласе кӱллӧ юмылан).

__________________________________________________________________________________

Статья про восточных марийцев - тут!

Общая статья про марийцев (народ мари) - тут!

Легенды уральских марийцев про огромного змея - Шем Кишке - тут!

Моление восточных мари - тут!

Праздник уральских мари - Ага-пайрем - тут!

Моление в Султан-Керемети - тут!

Религиозная символика  в марийской вышивке - тут!

Пантеон марийских богов и духов - тут!

Марийский эпос Юпу - Дерево богов - тут!

________________________________________________________________________________________________________________

 

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:

Автор: А.А. Бобрихин, директор Свердловского областного Дома фольклора
Авторы фотографий: Наталья ЗАЙЦЕВА и Елена КРАМАРЕНКО.
https://www.culturemap.ru/

https://mishred-m.rbsmi.ru/articles/y-m-i-t/p-r-mariy-vlak-k-s-kumaltyshym-kuze-ertarenyt/
ПААСОНЕН Х. Большой жертвенный праздник (перевод с немецкого из: Tscheremissische Texte Gesammelt von H.Paasonen. Herausgegeben von Paavo Siro. SUST, Т.78. Helsinki, 1939. S.185-201). НРФ МарНИИ. Оп. 1. Д.895. Л.4-18.