Город Касимов

Для многих татар представляет интерес татарское государство внутри России – Касимовское царство (ханство). Как и откуда здесь появились татары, кто ещё проживал на этих землях, почему так был назван город?
Также интересны мечеть и ханские усыпальницы в городе Касимов!
Интересна и история Касимова, ибо она переплетена с историей Руси и Казанского ханства (да и всем уже пора знать, что татары и монголы – это не одно и тоже).
В городе работает Касимовский краеведческий музей, расположенный в особняке Алянчикова, музей этнографии касимовских татар — в здании Ханской мечети. Также открыты музеи народных ремесел и промыслов, братьев Уткиных, музей «Русский самовар» и музей Касимовских колокольчиков.

 

 

                                                   Старая татарская мечеть         Город Касимов  

Каси́мов (тат. Касыйм, ранее тат. Ханкирмән, до 1376 года — Городе́ц Мещё́рский, до 1471 года — Но́вый Низово́й Го́род) — город в России, административный центр Касимовского района Рязанской области, в состав которого не входит. 

Расположен на левом берегу реки Оки.
Население — 31 897 чел. (2014).

 

Город Касимов расположен в центре Восточно-Европейской равнины на северо-востоке Рязанской области, в 262 км от Москвы. В соответствии с географической системой координат Касимов расположен на 54°56' северной широты и 41°21' восточной долготы. Город стоит на левом берегу Оки на высоких холмах, изрезанных оврагами. Река изгибается в этом месте в виде большой петли и имеет ширину около 380 метров.

Основание города относят к 1152 году, когда в летописях упоминается Городец Мещёрский (располагался несколько ниже по течению Оки от современного Касимова, при впадении речки Бабенки в Оку). 
По повелению князя Юрия Долгорукого Городец Мещёрский был превращён в пограничную крепость Владимиро-Суздальского княжества. 
В 1376 году город был полностью сожжён и разорён в результате монголо-татарского набега, однако вскоре недалеко от прежнего места возник новый город, который до 1471 года назывался Новый Низовой Город. Проживали в нём русские и давние обитатели здешних мест — представители финно-угорских племен: мещёра, мордва, мурома.                                                        Город Касимов              

Касимовское царство
В XV веке в жизни Городца произошла неожиданная и весьма значительная перемена. В борьбе за московский престол великому князю Василию Тёмному большую помощь оказали татарские царевичи Касим и Якуб. 
В 1446 году они ушли из Казани на Русь, спасаясь от преследований своего брата Махмутека, который, убив отца и одного из родичей, захватил власть. За верность и важные услуги князь Василий пожаловал Касиму Низовой Городец. 
Было это в 1452 году. Так по княжьему указу в глубине мещёрских лесов возникло Касимовское ханство, просуществовавшее с 1452 по 1681 годы. 
В состав царства входили уезды Рязанской и Тамбовской губерний (Касимовский, Шацкий, Елатомский, Темниковский).

В составе Российского государства
После завоевания в 1552 году Иваном Грозным Казани в Касимов была сослана последняя правительница Казанского ханства — Сююмбике, которая спустя несколько лет и скончалась в этом городе.

В 1681 году со смертью последней владелицы Касимова Фатимы-Султан Касимовское царство (ханство) перестало существовать и было присоединено к дворцовым волостям. От периода касимовского царства в городе сохранилось несколько интересных строений: минарет времён царевича Касима, мечеть, два мавзолея (текии), в мавзолеях погребали татарских царей.

В XVII веке Касимов разделялся на 3 части: удел касимовских ханов и беков (Татарская слобода и Старый Посад); Ямская слобода (находилась в непосредственном подчинении Москвы), остальная часть города (в том числе Марфина слобода) управлялась касимовским воеводой.

В 1719 году по указу Петра I «Об устройстве губерний и об определении в оныя правителей» в составе Московской губернии была образована Переяслав-Рязанская провинция.                              Город Касимов

Уездный город
В 1773 году Касимов стал уездным городом — центром Касимовского уезда Рязанского наместничества. После смерти Екатерины II в 1796 году Павел I вернул деление страны на губернии. 12 декабря 1796 года наместничество было преобразовано в Рязанскую губернию.
К моменту Крестьянской реформы в 1861 году в уезде насчитывалось 42 дворянина-землевладельца. Некоторые из них были крупнейшими земельными магнатами, имевшими во владении несколько десятков тысяч десятин. Более 80 % всех крестьян уезда находилось в крепостной зависимости от крупных и мелких землевладельцев.
В первой половине XIX века в городе стала развиваться промышленность, которая в ряде случаев основывалась на местных промыслах, широко развитых в уезде. В конце XIX века Касимов становится довольно крупным торгово-промышленным городом. В нём проживало в то время (по переписи 1897 года) 13500 человек. Город располагал 40 трактирами, больницей на 50 коек, 15 церквями и тремя средними учебными заведениями.
В 1910 году население составляло 17 тысяч человек.

 

Экономика
Основное предприятие города — государственный Приокский завод цветных металлов, специализирующийся на аффинаже и обработке драгоценных металлов. В 2009 году на аффинаж на ПЗЦМ поступило 30 тонн золота, 117 тонн серебра, 0,4 тонны платины и 0,5 тонны палладия, выручка предприятия за 2009 год выросла до 748,067 млн рублей.
Также в Касимове работают швейная фабрика, сетевязальная фабрика, лесокомбинат, лесхоз, кирпичный завод «Касимовский кирпич», предприятие «КасимовСтройКерамика», приборный завод. Пищевая промышленность представлена хлебозаводом, кондитерской фабрикой «Верность качеству» и предприем «КасимовМолоко».
Касимов располагает речным портом, который является главными туристическими воротами города. В городе работает сеть гостиниц — «Лейс», «Кузнечный двор», «У трёх дорог», «Дилижанс». В заречной части города работает принадлежащий заводу санаторий «Приока».

 

Культура
В городе работает Касимовский краеведческий музей, расположенный в особняке Алянчикова, музей этнографии касимовских татар — в здании Ханской мечети. Также открыты музеи народных ремесел и промыслов, братьев Уткиных, музей «Русский самовар» и музей Касимовских колокольчиков.                     Город Касимов

Архитектура
В Касимове сохранился целый ряд примечательных памятников светской и культовой (как православной, так и мусульманской) архитектуры, органично вписанных в сложившуюся ещё в XIX веке застройку. 
Особого внимания заслуживает ансамбль Соборной площади, на которой стоит шесть памятников архитектуры федерального значения: Благовещенская церковь (1740 год), Успенская церковь (1775 год), дом Наставиных (1813 год, здесь проходили съёмки фильма «Инкогнито из Петербурга» по гоголевскому «Ревизору») и три корпуса Торговых рядов (1818—1824 годы). 
В центре обширной площади, занимаемой сквером, высится Вознесенский кафедральный собор (середина XIX века).

Помимо этого, интерес в городе представляют памятники ханского периода: Ханская мечеть (здание XVIII—XIX веков, минарет XV или XVI века), текие (усыпальницы) Шах-Али хана (1555 год) и Афган-Мухаммед султана (1658 год), а также Богоявленская, Никольская, Троицкая церкви (XVIII век).

 

Известные жители
Касим-хан — первый правитель Касимовского ханства
Шах-Али хан — Касимовский и Казанский правитель
Афган-Мухаммед султан — Касимовский правитель, сын хорезмского Араб Мухаммад-хана
Сююмбике — опальная правительница Казанского ханства, супруга Али-Шаха
Саин-Булат — правнук хана Ахмата, русский царь
Аксёнов В. В. (род. 1935) — космонавт
Бабаев П. А. (1883—1920) — революционер
Волков А. А. (1890—1942) — советский партийный деятель
Ганзен А. В. (1869—1942) — переводчица
Грибков С. И. (1822—1893) — живописец
Козлов Ф. Р. (1908—1965) — советский партийный деятель
Крылов Ф. М. (1915—1977) — Герой Советского Союза
Маркин Е. Ф. (1938—1979) — поэт
Уткин В. Ф. (1923—2000) — конструктор ракетно-космической техники

                                                                    Город Касимов                        

Интересные факты
После смерти в 1567 Шах-Али на Касимовском престоле оказывается Саин-Булат, правнук последнего великого большеордынского хана Ахмата. Через 6 лет, в 1573 году, он принимает крещение под именем Симеон. 
30 октября 1575 года, через два года после крещения, Иван Грозный делает его «царём и великим князем Всея Руси, великим князем Тверским». Венчан в Успенском соборе в Кремле, как положено. Известен летописям как Симеон Бекбулатович. Иван Грозный стал называть себя «холопом Ивашкой». Правление Симеона продолжалось 11 месяцев, после чего Иван смещает его, щедро награждает Тверью и Торжком.
В 1722 году, направляясь по Оке в Персидский поход, Пётр Первый во второй раз побывал в Касимове. В свите Петра Первого был шут и острослов Иван Балакирев, выходец из старинного дворянского рода. 
Он узнал, что титул правителя города не занят и попросил у царя позволения именоваться Ханом Касимовским. Царь в шутку дал согласие, так в Касимове снова появился «хан». 
Первоначально этот титул был формальным, но после смерти Петра Первого, по указу Екатерины I, Балакирев получил право владения бывшими имениями касимовских царей, чин поручика лейб-гвардии и титул «царя касимовского». Умер Иван Балакирев в Касимове. Его могила находится за алтарём Георгиевской (Богоявленской) церкви.                                                           Город Касимов                      

ПАМЯТНИКИ АРХИТЕКТУРЫ КАСИМОВА
В далеком прошлом Касимов (еще Городец-Мещерский) - крепость с мощными стенами - возвышался на левом берегу Оки среди не обжитой земли в окружении непроходимых лесов, нераспаханных равнин и, вероятно, производил впечатление чуда: природной первозданности противостояло архитектурно организованное пространство, упорядоченный и «одомашненный» мир. Шло время. 
Город рос и развивался. Однако все его изначальные постройки в 1376 году уничтожило монголо-татарское нашествие. Тем не менее, город, вдохнув новую силу, смог подняться из руин и явить миру свою особую архитектурную сказку...

В средние века Касимов являлся столицей «искусственного» Касимовского царства. Татарская сторона - древнейшая его часть. 
Минарет, возведенный вместе с мечетью вблизи дворца царевича Касима в 1467 году, - уникальный памятник архитектуры той поры. Массивный, сложенный из «дикаря» цилиндр с верхним малым цилиндром и куполом очень выразителен. Внутри спиральная каменная лестница, освещаемая маленькими щелевидными окнами, ведет на открытый балкон, с которого открывается замечательный вид на город и заокские дали. Плиты стен огромны, отесаны грубо, но сложены добросовестно, на века.

Неподалеку находится еще один памятник эпохи Касимовского царства - мавзолей над останками здешних владык, построенный в 1555 году: небольшое сооружение прямоугольной формы с низким белокаменным сводом. 
Несколько арочных проемов, несложный карниз на глади стен составляют практически все его убранство. Над входом - каменная плита с арабской надписью: «Строитель и собственник этого здания - Шах-Али-хан, сын Шейх-Адмяр-Султана. 21 числа месяца рамазана 962 года (9 августа 1555 года. - В. П.)». 
Надпись окружают изречения из Корана. Внутри два помещения: в одном - могилы, в другом - молельня, где читали Коран при поминовении погребенных.

На старом татарском кладбище стоит мавзолей Авган-Мухаммед-Султана (1649), сохранивший форму и символику своего архитектурного собрата, но отмеченный и более поздними деталями. Он кирпичный, а украшен почти так же, как украшали свои дома и храмы русские люди, что говорит о возросшем влиянии русской культуры. То же можно сказать о новой мечети.
Еще в XVIII веке почти все городские постройки оставались деревянными (см. гравюру Адама Олеария, на сегодня считающуюся самым древним изображением Касимова).

Первый каменный касимовский храм - пятиглавая Богоявленская церковь, возведенная в 1700 году на территории Пушкарской слободы, на крутом обрыве берега Оки. Ослепительно белая на фоне густой зеленой листвы, она великолепно смотрится в ансамбле города, особенно со стороны реки.
Две церкви расположены в районе Нового Посада: построенная на самом высоком месте Касимова Никольская (1705), в которой сохранился резной позолоченный иконостас XVIII века, и заложенная в 1753 году Троицкая.

 

                                           подъем от Оки к Соборной площади                                      

Историческим ядром города является Соборная площадь. 
В центре, устремленный в небо, высится Вознесенский собор - слава и гордость касимовцев. Сооруженный в 1754 году на месте деревянной церкви Вознесения Господня по проекту рязанского губернского архитектора Н. И. Воронихина, он являлся сердцем города. С его звонницы открывалась многокилометровая панорама. Звон 760-пудового колокола разносился на всю округу. Соборные куранты отбивали каждые 15 минут. Собор царил над городом, над рекой, величавый в своем грозном покое. Касимовцам в их едва поднимающихся над землей жилищах розово-красный, как заря, гигант казался воздвигнутым неземной силой...

К сожалению, первоначальный вид главный храм Касимова не сохранил, утратив колокольню и приделы. Длительное время в нем располагалась спортивная школа. И только в 1990-х годах здание было передано Рязанской епархии. Летом 2002 года после ремонта состоялось освящение собора, которое совершил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.
На южной стороне площади находится храм Успения Пресвятой Богородицы - один из самых больших и красивых в городе. Его построили в 1755 году; после революции он был закрыт и использовался как складское помещение; в настоящее время в нем возобновлены богослужения.
Несколько ниже на склоне стоит Благовещенская церковь (1740), обращающая на себя внимание особой формы крестом, венчающим купол.                             Город Касимов

Отдельная обширная тема, которой мы здесь за недостатком места коснемся лишь вскользь, - светская архитектура Касимова, его градостроительное своеобразие. Что касается последнего, здесь Касимов многим обязан своему уроженцу - зодчему Ивану Сергеевичу Гагину (1767-1844). Это он так разумно спланировал город, создав систему прямых улиц и широких площадей. Венцом его архитектурной деятельности стали знаменитые торговые ряды - их десятки колонн и арок словно отдают честь бурно развившемуся тогда касимовскому предпринимательству.

Вокруг Соборной площади выстроились лучшие здания старого города - административные, а также дома русской и татарской касимовской торговой знати. У каждого - свой неповторимый облик, своя история.
После революции большинство старинных особняков и храмов подверглись разорению и только к концу ХХ века памятники архитектуры Касимова начали обретать изначальный вид.

 

                                                    храм Ильи пророка                  Город Касимов

Памятники
МЕЧЕТЬ
Мечеть и площадь вокруг маркирует центр всей ханской жизни. В мечети даже на глаз видна разница между минаретом (рисунок 2,3), более старым, и самим зданием. Мечеть построил первый владетель Касим в 1467 году, из белого камня. Дух захватывает от мысли, что видишь сооружение, которое стояло, когда еще жив был Сарай. От Сарая сейчас остались только утонувшие в солончаках фундаменты. Для строительства, как пишет Паллас, камень возили за 11 верст, из деревни Малеево. Мечеть изначально строилась из крупного кирпича "больше 13 дюймов" (так пишет Паллас, видевший ее в руинах), к петровскому времени ее стали активно разрушать. Но фундамент был все-таки каменным, и видимо, все тем же, что и сегодня. В 1768 году мечеть восстановили в один этаж, в 1830 надстроили второй, на который водрузили "железную луну, золоченую через огонь", как пишет Гагин. Членение этажей видно и сейчас (рисунок 4). К более новому времени относятся украшающие верхний ярус архитектурные детали во вкусе Николая I, колонны дорические (рисунок 5), тогда же сделана была и надпись над входом, которую я сфотографировал, но перевести не смог в виду мелкости снимка, а в литературе я перевода не встречал (рисунок 6).                                                                 Город Касимов                            

ХАНСКАЯ ПЛОЩАДЬ
Ханская площадь. Еще и посейчас замощенная камнем (рисунок 7), некогда площадь содержала на себе ханский дворец. Сведения о нем скудны, следов не осталось. Говорят, что дворец возник одновременно с мечетью, то есть в 1467 году (это кстати и год похода Касима на Казань, где сидели убийцы его отца). Потом появлялись еще дворцы, наверное, рядом с основным зданием (я видел, как селятся зажиточные татары в Поволжье - сын строит отдельно, но так, чтобы можно было по переходу пройти в отцовский дом). В 1627 году упоминается о триумфальных воротах, которые, украшенные арабскими надписями, оформляли площадь. Пишется и о самом дворце ("палаты каменные"). В 1633 году Олеарий делает важную заметку, что дворец "в прежние времена служил замком", что значит - Ханская площадь была окружена стеной, очевидно деревянной, но в 17 в ее уже разобрали. От Олеария сохранилась гравюра, по которой можно представить вид всего комплекса (рисунок 8). 
В 1703 году Корнелий де Бруин уже пишет, что каменное здание одно - мечеть, значит, дворца уже нет. Стена "замка" сгорела в 1679 году, а до этого, в 1670, когда угрожал Разин, воевода укрылся именно за тыном царевичева дворца, поскольку стена русского посада сгорела еще раньше. Дворец могли начать разбирать после смерти последней владетельницы Фатимы-Султан (вскоре после 1681) и добить к 1703, хотя еще в начале 19 в Гагин видел фундамент и измерил его, а вскорости после местный купец разобрал и фундамент на кирпичи. О том, есть ли подземные ходы от дворца к мечети и к текие, существуют разные точки зрения, но точно этого не знает похоже никто.

       ТЕКИ ШАХ-АЛИ Хана      (около мечети)                                                                                                 

Находится в сотне шагов от мечети. Построена в 1555. В сооружении похоронен как сам хан, так и его родственники (в 1863 году еще видно было 11 надгробных камней, описанных Вельяминовым-Зерновым). Это белокаменное здание, ныне запертое, состоящее, как говорят, из двух комнат - в большей были собственно захоронения, в меньшей, "прихожей", читали Коран по обычаю. Внизу - подвал, в который проделан отдельный ход с улицы (рисунок 10). Именно под ним, говорят, есть еще один подвал, а там уж и подземный ход. При раскопках в советское время найдены черепа и остатки тканей, часть передана в музеи Рязани и Касимова, но мы их не видели (а в Касимове в мае 2002 музей и вовсе не работал). Надпись над входом на каменной доске () переведена полнее всего муллой Хусейном Фейзхановым:

"[В центре]Строитель и собственник этого здания - Шах-Али-хан, сын Шайх-Аулияр-султана, 21 числа месяца Рамазана 962 года (9 августа 1555).[По краю] Бог, нет Бога кроме Него, Бога живого и Бога сущего. Им не овладевают ни дремота, ни сон. Ему принадлежит все, что на небесах, и все, что на земле. Кто может быть перед Ним заступником иначе как с Его разрешения? Он знает будущее и прошедшее, и люди из того, что Он ведает, постигают лишь то, что Он Сам захотел открыть им. Престол Его простирается над небесами и землею, и Ему ничего не стоит оберегать их. Один Он всевышний и великий".

Археологический контекст. 
На площади тут и там клумбы, какие-то канавы. В них мы нашли немного артефактов. Обломок керамики один - это часть крупного кувшина из гладкой белой глины с псевдолощением на наружной стороне, думаю, относится к рубежу 16/17 вв. Плитка цемента с остатками зеленой краски, скорее всего, свидетельство одного из ремонтов комплекса в 19 в. Остаток очень качественно зашлифованного полупрозрачного зеленого стекла (рисунок 13) мог быть частью витража в мечети еще до ее разрушения в петровские времена, то есть он относится наверное к 17 в. Самый загадочный артефакт, которому я не знаю аналогий, это: часть очень крупного сосуда, или архитектурная деталь (вроде черепицы), снаружи покрыта псевдолощением (рисунок 14). Но тесто - это белая грубая глина, причем под лощением лежит тонкий слой извести, в котором попадаются крупные камни, а сама глина полна песка. Это не могло появиться позже рубежа 15-16 вв. На лощении остались отпечатки пальцев или скорее ткани, и следы круга (?). Думаю, здесь мы сталкиваемся с местной керамической традицией. Такую примерно фактуру глины я кажется видел в Хорезме.

КЛАДБИЩЕ
Приобретя карту в музее (открыт был только холл), мы поняли, что не найдем по ней текие Авган-султана, когда вместо пары кварталов, якобы отделяющих Ханскую площадь от него, увидели еще и еще постройки, запутались, взяли опять такси, и сначала поехали на действующее татарское кладбище возле Новой мечети. Там было пустынно. Порядок идеальный, как всегда на татарских кладбищах. Надгробия показались нам в массе новыми, хотя некоторые явно еще 19 века и даже 18-го. Сейчас по моей просьбе над переводом некоторых сфотографированных надписей трудятся специалисты Института востоковедения РАН, с их работой я вас познакомлю по ее окончании. Выйдя с кладбища, мы столкнулись со старушкой-татаркой, которая, как оказалось, работает здесь сторожем. Расспросив нас доброжелательно, не к родственникам ли мы прибыли, и узнав, что - из любопытства, она сказала следующее:

- Я была совсем маленькой девочкой, и прибегала сюда. Здесь стояло два надгробия. Одно белое-белое. Я касалась камня, и говорила - "какое белое" [Тут для пущего эффекта она провела рукой по рукаву наташиной куртки]. Потом я касалась черного камня, и думала - "какое черное-черное" [Тот же жест, эффектная пауза]. И вот что делает время. Белое надгробие сегодня стало черным, а черное - белым.

Я сразу вспомнил Гераклита, поскольку это почти дословная из него цитата, хотя, наверное, старушка цитировала какое-то Кораническое писание, но по скудости знаний я так и не припомнил, какое. Я вновь подивился тому, что замечал и прежде у татар поволжских - умение походя рассказать притчу, подняться над ситуацией сиюминутной, коснуться вечности просто так. От клабища мы поехали к Авган-султану.

                                                    Татарское кладбище                                                                     

Текие Авган-султана. 
Даже для водителя такси это было путешествие в неизвестность. Толком он не знал, где оно, ребенком кажется бегал. Карту мы в сердцах выбросили, поскольку оказалось, что ехать нужно через овраг (тот самый, где речка Бабенка), которого на карте вовсе не было, да еще так, что машина еле забралась по узкой дороге наверх, сигналя на поворотах, чтобы не столкнуться с возможно съезжавшей вниз машиной. И у самого верха мы таки нос к носу столкнулись с Жигуленком. Он едва развернулся, и мы еле разминулись. Ну а дальше? Несколько местных жителей ничего не знали. Я готов был все бросить, но Наталия, кажется, поставила покорение текие целью жизни. Наконец нам попалась татарская бабушка. Я спросил про текие, она не знала даже этого слова.Тут водитель ей по-простому:
- Святой, святой где у вас?
- А, святой? Да вон за огородами, вчера к нему ходили.

И вот наконец - как сказочный теремок, прямо посреди поля, стоит текие, аккуратное, зрелище - из серии "так не бывает". На самом деле поле - это самое старое татарское кладбище, но его уж нет и следов. Кирпичный теремок раньше был выбелен, но уже в 19 веке штукатурка обвалилась, и теперь он красный. Когда-то плоскую ныне крышу венчал свод, нарочно засыпанный землею, из которой росли небольшие деревья. Прежде фасад украшали ряды изразцов с арабесками, потом их выломали, лишь несколько попали в музей. Дверь была открыта. Мы вошли, и поняли, что ведутся восстановительные работы, но не сегодня. Прямо на земляном полу лежало несколько надгробий (рисунок 16), на некоторых читались арабские надписи. Как нам было известно из литературы, один камень - надгробие самого Авган-Мухаммед-султана, другой - Хаджи-султана, отца жены Авгана, третий - Тюге-султана, двоюродного брата Авгана. Над входом - плита (рисунок 17), надпись с которой переведена Вельяминовым-Зерновым:
"В 1658 году благословенного месяца Рамазана в 9 день в год мыши сын Араб-Мухаммед-хана Авган-Мухаммед-султан отошел от мира сего. Над ним соорудила это здание супруга его Алтын-ханым, дочь Хаджим-султана".

Археологический контекст. 
Вокруг текие в беспорядке валяются обломки старины, которые грех было не поднять и не изучить. Кирпич фигурный (рисунок 18), очень легкий, с примесями, фактура резко отлична от русских кирпичей. Несомненно, относился к какому-то украшению на здании, ныне обломанному. Плитка пола (рисунок 19), сделана в Харькове, товарищество Бернхайма, обычна для конца 19-начала 20 в. Видимо, это - свидетельство ремонта 1887 года. Обратила на себя внимание часть звена от толстой цепи (рисунок 20). В свое время гробы висели на таких цепях над полом, а у дверей круглосуточно стояла стража, двое вооруженных. Два обломка типичного московских сосудов 17 в, с небрежным лощением полосами. И, наконец, самое важное - часть носика (?) кумгана (?) из той же глины, что и загадочная находка возле текие Шах-Али (рисунок 21), только более качественной. Глина чуть желтоватая, с большой примесью извести. Снаружи покрыта каким-то ангобом, и краской почти черной, и залощена. Время, наверное, 16-17 вв, и опять мы видим совершенно необычную керамическую традицию, несомненно связанную с татарами.

Православные памятники. 
Если идти от Ханской площади к центру города, на пути встретится овраг. Это - граница, разделяющая Хан-Керман, ханский город, и русский Городец, восстановленный после набега 1373 года. Таким образом, Касим получил землю на окраине, ничью, между руинами и новым городом.

Первая церковь на нашем пути - Успения. 
Поставленная на таком вызывающе высоком белокаменном фундаменте, что начинаешь думать, какие именно постройки скорее всего ханских времен разобрали для нее (рисунок 23). Кирпичный декор церкви ничем в принципе не отличается от декора текие Авган-султана (рисунок 24 - сравнение), и строила наверное одна бригада мастеров.Считается, что храм построен в 1756-1775, то есть много после текие, но, очевидно, как часто бывает, в здании сохранилсь более древние части. Храм стоит на территории русской крепости (от нее уже нет и следов): здесь - торг со знаменитыми рядами, ныне они в лесах.

 

Вознесенский собор 

стоит чуть в стороне (1854-1856), по поводу него у Владимира Правдолюбова есть интересное предположение. Праздник Вознесения бывает всегда в черверг, и храм стоит на торговой площади, а ведь четверг - торговый день мусульман (в пятницу они отыдахают). Вот и предполагает Правдолюбов, что собор освящает торговый день, и что такое могли придумать только татары. Это вполне вероятно - и храм на этом месте известен очень давно, и крещеных татар, не забывших своих привычек, в Касимове должно было быть много.

Еще в сторонке - храм Благовещения (1740, рисунок 26), который опять же выглядит лет на сто старше объявленного своего возраста.

За околицей города (теперь-то в черте) стоял Никольский монастырь, от которого ныне осталась Никольская церковь (1705). К ней мы шли мимо каких-то гаражей под дождем. И эта церковь выглядит куда старше - мощный каменный остов (рисунок 27), увенчанный одной главой... нет, не 18 век, даже не начало. Колоколенка - да, петровского времени. Правдолюбов основательно считает, что монастырь возник в 15 в, после того, как жизнь переместилась после погрома 1373 года. В 17 веке и позже монастырь, по его выражению, агонизировал, и тут был всего один монах. Тем необычней датировать церковь непременно поздним временем. Думаю, в основе своей построена она в 17 или даже несколько ранее.

На пути к текие Авган-султана мы заехали в церковь Богоявления (рисунок 28). 
На этом месте, по свидетельству Владимира Правдолюбова, еще в 11 в стоял Богоявленский монастырь. Об этой дате говорит устное предание, пишет священник. Очевидно, имеется в виду камень, который еще в 19 в видели возле церкви, с надписью: "Городец сей получил крещение через святого великого князя Глеба Валдимировича, престол свой имеющий в Муроме". Но Леонид Кузнецов указывает, что такого князя и не было. И хотя скорее всего камень был просто подделкой, все же нельзя игнорировать устное предание, тем более, что в самом этом факте нет ничего странного: Городец существовал, как мы показали выше, задолго до Юрия Долгорукого.
 Сегодняшнее здание постройки 1694-1700 гг, но опять же выглядит старше, на середину 17 в. Это вообще загадочная постройка. Белокаменный фундамент (рисунок 29), древняя кирпичная кладка, крепкая, но как бы неуверенной рукой положенная (рисунок 30), архаичный декор (рисунок 31), сложное сочетание разновременных построек... Не есть ли в ядре здания - старая Богоявленская церковь, которая упоминается на месте этой в 17 в?

Последним храмом стала Ильинская церковь (рисунок 32) на Старом посаде, постройки 1820-1848. И до нее здесь были церкви. Уверен, что если где искать самые древние следы православия в Касимове, так тут, где и находилось первоначальное поселение Городца. Сегодня церковь заброшена, можно походить по пустым залам, посмотреть на Оку с головокружительной высоты откоса, сквозь провал в стене. Здесь мы закончили странствие по Касимову.

БЫЛИ И ПРЕДАНИЯ КАСИМОВА
В 1152 году во времена князя Юрия Долгорукого среди лесов и болот глухого Мещерского края была заложена небольшая крепость, получившая название Городец Мещерский. Городец стоял при впадении речки Бабенки в Оку, но к концу XIV века был уничтожен до основания пожарами и татарскими набегами. Отстроенный заново чуть подальше на берегу Оки город назвали Новый Низовой Городец. Проживали в нем и давние обитатели здешних мест, принадлежавшие к племенам мещеры и мордвы, и пришлые русские поселенцы. Они соседствовали, роднились, перемешивая бытовые обряды и обычаи.

В XV веке в жизни Городца произошла неожиданная и весьма значительная перемена. В борьбе за московский престол великому князю Василию Темному большую помощь оказали татарские царевичи Касим и Якуб. В 1446 году они ушли из Казани на Русь, спасаясь от преследований своего брата Махмутека, который, убив отца и одного из родичей, захватил власть. За верность и важные услуги князь Василий пожаловал Касиму Низовой Городец. Было это в 1452 году. Так по княжьему указу в глубине мещерских лесов возникло удельное татарское ханство. Рядом с деревянными избенками и церквушками, жмущимися друг к другу по склонам ручьев и оврагов, на холме, прозванном Татарской горой, были возведены сооружения из массивных известняковых плит: ханский дворец, мечеть с минаретом. Потом начали появляться каменные мавзолеи-текие, памятники скончавшимся ханам и их родне. А город стали именовать Касимовом (нынешней осенью город отмечает свое 850-летие).

                                                     внутри ханской усыпальницы                                

Странная жизнь шла в нем. На городском торгу слышалась разноязыкая речь; в уличной толпе мелькали и русские кафтаны, и татарские халаты; спозаранку одна часть горожан под колокольный благовест спешила в церковь, другая, - благоговейно вслушиваясь в голос, взывающий с минарета, шествовала в мечеть. А многие из мордвы и мещеры втайне продолжали исповедовать древние языческие культы.

Молились разным богам, но жили мирно, исподволь перенимая друг у друга кулинарные рецепты, секреты ремесленного мастерства, особенности национальных узоров, украшавших одежду, бытовые и ювелирные изделия. И сколько удивительных страниц, связанных с событиями общерусской жизни, вплеталось в многовековую историю этого затерянного в лесной глуши городка!

Здесь в XVI веке кончила свои дни легендарная казанская царица Сумбека (Сююн-Бике, Сююмбике), которую современники за ее редкую красоту прозвали "красносолнечной". Когда Иван Грозный, решив покончить с опустошительными набегами казанских татар на Русь, стал готовиться к захвату Казани, устрашенные ее жители предложили политический компромисс. Они согласны были принять в качестве правителя ставленника Москвы, касимовского хана Шах-Али, с условием, что тот женится на их царице Сумбеке. Но это не входило в планы самой царицы, волевой и энергичной, стремившейся сохранить казанский престол для своего маленького сына Утемеш-Гирея.

Помимо того у нее были веские причины опасаться встречи со своим "нареченным". В 1535 году Сююмбике, дочь ногайского мурзы Юсуфа, стала женой младшего брата Шах-Али - Джан-Али, который по соглашению с казанцами правил в их городе. 
Однако вскоре вельможи убили Джан-Али ночью в его спальне, казанский же престол занял крымский хан Сафа-Гирей. Как предполагают историки, все это произошло не без ведома и деятельного участия Сумбеки: именно она стала любимой супругой Сафа-Гирея и родила ему долгожданного наследника, а после смерти хана оказалась полновластной правительницей Казани.

По преданию, Сумбека, вынужденная подчиниться решению казанской знати, просватавшей ее за касимовского князя Шах-Али, все же попыталась тайком избавиться от нежеланного жениха. Во время приготовлений к свадебным торжествам она, по обычаю, отправила жениху подарки - собственноручно сделанное кушанье и расшитую шелками одежду. Но искушенный в азиатском коварстве Шах-Али был осторожен: угощение царицы сначала предложил собаке, а роскошную одежду велел надеть на приговоренного к смерти раба. Собака и раб тут же погибли в мучениях на глазах своего господина. И еда и одежда оказались пропитаными сильнодействующим ядом. 
По требованию Москвы казанцы выдали строптивую царицу русским воеводам. В памятнике XVI века, "Казанской истории", рассказывается: "И хотела царица убить себя, но не смогла, ибо крепко берег ее блюститель".

После того как Иван Грозный штурмом взял и подчинил себе мятежную Казань, решилась и судьба Сююмбике. Она жила при царском дворе в Москве, упорно отказывалась принять христианство и надеялась на помощь своего отца Юсуфа, который вел с царем переговоры, прося вернуть ему дочь. 
Однако царь Иван с мстительным злорадством приказал Шах-Али взять в жены непокорную царицу. Шах-Али увез ее в Касимов, но, по рассказу в "Казанской истории", "не любил он ее, несмотря на ее красоту <...> и жила она у него запертая, в отдаленной и несветлой комнате, словно в темнице, и не сходился он с нею спать..."

Ее малолетнего сына царь оставил при дворе, окрестил, дав имя Александр, и велел обучить русскому языку и русским обычаям. Царевич, росший сиротой, умер, едва достигнув 17 лет. Успела ли Сумбека оплакать своего сына, долго ли прожила в негостеприимном касимовском дворце и где похоронена? Все это до сих пор остается исторической загадкой. 
В Касимове сохранился мавзолей Шах-Али. 
Исследователь В. В. Вельяминов-Зернов, в XIX веке изучавший надписи на остатках надгробий мавзолея, пришел к выводу, что в нем захоронены сам Шах-Али, его любимая жена Булак-Шад и еще шесть их родственников. Девятая же могильная плита оказалась безымянной. Может, она случайно попала в этот мавзолей? В Касимове бытует предание, будто хан, похоронив не выдержавшую домашнего заточения Сумбеку, не велел писать на надгробии ее имени, чтобы оно окончательно стерлось из памяти потомков. Но мог ли Шах-Али предоставить место в своей родовой усыпальнице для той, которую он отверг еще при жизни и содержал как пленницу, но не как жену?

С Касимовом и его окрестностями связана память еще об одной трагической женской судьбе. В XIX веке писатель Всеволод Соловьев издал роман "Касимовская невеста", приоткрыв завесу над одной из давних дворцовых тайн: о ней упорно молчали официальные документы и скупо упоминали записки современников. В 1647 году 18-летний царь Алексей Михайлович задумал жениться. На смотрины в Москву собрали 200 самых красивых девиц, из них бояре отобрали шесть наиболее достойных претенденток, которые и предстали перед царем.

Вопреки усиленным попыткам ловких царедворцев направить выбор юного монарха, его избранницей неожиданно для всех оказалась Афимья Всеволожская - ей царь протянул вышитый платок и кольцо, ритуальные свадебные дары. 
Отец Афимьи Федор (или Раф, как его чаще называли) Всеволожский, согласно "Боярским книгам", в 1640 году числился дворянином московским и служил при царском дворе. Затем его назначили воеводой в Касимов. Известен "список" царской грамоты января 1642 года, начинавшийся словами: "В Касимов воеводе нашему Рафу Родионовичу Всеволоцкому..." Но к верхам русской знати он не принадлежал и для многих был нежелателен в роли царского тестя.

Согласно придворному обычаю Афимью поместили на женской половине дворца, чтобы приготовить к ответственной роли царской супруги, научить многосложному придворному этикету, а заодно присмотреться, нет ли в ней каких скрытых изъянов. Когда же через некоторое время на официальной церемонии обручения Афимью в наряде царевны вывели к державному жениху, она вдруг пошатнулась и без чувств рухнула на пол.

Шведский поверенный при русском дворе Фербер, посылая донесение в Ригу об этом происшествии, полагал, что девушка "от великого страха и радости упала в обморок". Подьячий Посольского приказа Г. Котошихин, в 60-е годы XVII века бежавший в Швецию, в книге о жизни русского царского двора, составленной для шведов, излагал эту историю иначе: "У некоторых бояр и ближних людей дочери были, а царю об них к женитьбе ни об единой мысль не пришла; и тех девиц матери и сестры, которые жили у царевен, завидуя о том, умыслили учинить над тою отобранною царевною, чтоб извести <...> И скоро то сотворили, упоиша ее отравами..."

Англичанин С. Коллинс, в 1659 году поступивший на службу к Алексею Михайловичу в качестве врача, в своих записках приводит версию, что расстроить царскую свадьбу стремился прежде всего Борис Морозов, воспитатель царя, пользовавшийся при дворе огромным влиянием. Перед выходом царской невесты Морозов распорядился так крепко стянуть на ее голове тяжелый драгоценный венец, что у девушки началось головокружение. Так или иначе, но это дало повод уверить царя, что у его избранницы "падучая немочь".

Афимью вместе со всей семьей сослали в Сибирь. Царь тяжело переживал разлуку с полюбившейся ему касимовской красавицей, долго пребывал в печали, лишился аппетита и лишь через год, уступая настоятельным просьбам окружения, женился на Марии Ильиничне Милославской. Одновременно Морозов сыграл свадьбу с младшей сестрой нареченной царицы Марии - Анной, надеясь тем еще более упрочить свое положение при дворе.

                                                    схема реки Ока и её притоков                                         

Радости семейной жизни смягчили царскую душу, и в 1649 году ссыльный Раф Всеволожский был назначен воеводой в Верхотурье. Однако вскоре последовал ряд не вполне понятных перемещений семьи Всеволожских по сибирским городам, пока около 1653 года Раф не скончался в Тюмени. Его осиротевшей семье позволили вернуться в касимовскую вотчину со строгим наказом местным властям: "А из деревни их к Москве и никуда отпущати не велено". В касимовской глуши "порушенная" царская невеста прожила недолго, скончалась около 1657 года. По слухам, у нее было немало женихов, особенно когда ее отец стал верхотурским воеводой, но она всем отказывала и как святыню берегла платок и кольцо, подаренные царем. С ними ее и похоронили...

В конце XVII века род касимовских ханов угас. Последнюю ханшу Фатьму-Султан-Сеитовну, по слухам, задушили приближенные, прознав о ее намерении принять христианство. С 1681 года город отошел в казну. 
За Татарской горой разросся новый посад Пушкарской слободы. Здесь в 1700 году купец Иродион Ильич Гагин на месте ветхой деревянной церквушки выстроил каменный храм Богоявления, более известный в народе как Георгиевский (по его приделу в честь Георгия Победоносца). Это была одна из первых попыток ввести в архитектурные традиции Касимова элементы московского, "нарышкинского" барокко.

За алтарем церкви еще в середине ХХ века видели вросшую в землю каменную плиту, которая, по местным преданиям, являлась надгробием известного шута Петра Великого - Ивана Алексеевича Балакирева. Дворянский род Балакиревых с XVI века утвердился на рязанской земле, дав потом и костромскую ветвь. Иван, разбитной веселый молодец, определенный служить в Преображенский полк, сумел понравиться царю и вскоре стал своим в царском доме. Он содействовал любовному роману между супругой Петра Екатериной Алексеевной и красавцем-камергером Виллимом Монсом.

Амурные похождения Монса закончились трагически, на плахе, где ему отрубили голову. После казни Монса Балакирева, нещадно битого батогами, сослали на каторжные работы. Но вскоре Петр скончался, и Екатерина поспешила освободить от наказания преданного слугу, носившего Монсу ее любовные записки и сумевшего промолчать об этом в пыточном застенке. Видимо, в качестве компенсации за все, что ему пришлось претерпеть, он получил не только чин прапорщика, но и касимовское имение.

Судьба сыграла со знаменитым шутом очередную шутку, дав ему возможность примерить "ханскую личину". Балакиреву достались бывшие владения касимовских ханов на Татарской горе; среди слуг, приписанных к имению, преобладали татары, рядом с его садом находилась мечеть. 
Балакирев поселился в Касимове незадолго до кончины императрицы Анны Иоанновны. Жил замкнуто, изредка изумляя местных обывателей неожиданными выходками, которые свидетельствовали не столько об остроумии, сколько о духовной одичалости: "купит воз сена, со всем, с телегой, велит выпрячь лошадь и сбросит с крутого берега навьюченный воз. Он летит с кручи, сено рассыпается дорогой, подхватывается ветром и т. д. На берегу собирается толпа народа, смотрит на эти диковинки..." Так передавали рассказы о нем А. А. Мансурову, который в конце XIX века приобрел поместье в Касимове.

Касимов, состоявший в основном из деревянных строений, нередко выгорал дотла. В конце XVIII - начале XIX века развернулась новая, регулярная застройка города. Творцом сохранившегося доныне исторического центра Касимова стал местный энтузиаст-самоучка Иван Сергеевич Гагин. 
Его предки занимались торговлей, но глубокая, любознательная и мечтательная натура Ивана Сергеевича плохо сочеталась с жесткими, прагматическими законами торгашеской среды. Закончилось все полным разорением, которое, однако, не погубило разносторонних и незаурядных способностей Гагина. Он интересовался и механикой, и русской историей, и тайнами фарфорового производства (на котором и потерял доставшиеся от отца капиталы). Увлекшись археологией, он тщательно описывал и зарисовывал древности, найденные на раскопках в Касимове.

Его материалами и гипотезами до сих пор пользуются исследователи. Гагин, например, довольно убедительно доказывал, что князь Александр Невский, возвращаясь в 1263 году из Орды и тяжело заболев по дороге, остановился не в Городце на Волге, как было принято считать, а в Городце Мещерском. Чувствуя приближение смерти, он принял постриг в одном из местных монастырей, где и скончался. Из Городца тело князя перевезли для погребения в Суздаль.

Устроившись на службу землемером и отмеряя участки для городских усадеб, Гагин, не получивший почти никакого образования, с отвагой неисправимого романтика принялся постигать секреты архитектурного искусства. И вскоре сам взялся за возведение каменных зданий. Ему принадлежит ансамбль главной Соборной площади Касимова. Выстроенные на ней торговые ряды в стиле ампир стали украшением города. Постройки Гагина - казенные здания, дворянские и купеческие дома - создали неповторимый облик Касимова, привлекающий туристов своим патриархальным уютом и порой необычными архитектурными решениями.

А вот сам доморощенный архитектор, равнодушный к личному комфорту, ютился на окраине города в маленьком ветхом домишке. Когда же горожане, гордившиеся талантами своего земляка-чудака-бессребреника, задумали подарить ему дом в центре города и лошадь с коляской, Гагин категорически отказался. Он жил и трудился для пользы общественной, мечтал выстроить просторную богадельню на сто мест и обогреть в ней касимовских бедняков. Перед смертью Гагин уговорил жену постричься в монахини и отдать под богадельню их собственный дом. Не нашлось и преемника, которому Гагин мог бы передать свои рукописи с научными изысканиями. И он завещал их потомкам, причем самым оригинальным способом. Бумаги спрятал в старую, нетопившуюся печь в своем доме и наглухо замуровал ее. Через три-четыре десятка лет после его смерти дом снесли и, разломав печь, обнаружили гагинские рукописи.

В начале XIX века Касимов - богатый и известный купеческий город. Композитор А. Е. Варламов положил на музыку "Песню разбойника" из поэмы А. Ф. Вельтмана "Муромские леса", где были такие строки:

Время! веди ты коня
мне любимого,
Крепче держи под уздцы;
Едут с товарами в путь
из Касимова
Муромским лесом купцы...
В то время первенствовало в городе семейство Алянчиковых. 
По легенде, последняя ханша Касимова Фатьма-Султан-Сеитовна, желая повеличаться, разъезжала по городу в золоченой старинной колымаге, запряженной "черными людишками". Но однажды очередное семейство, которому надлежало впрягаться в хомуты, взбунтовалось и наотрез отказалось стать ханскими "лошадками". Ханша побранила их: "Экие вы аляны!" (в переводе с татарского - ленивые, упрямые). Однако с тex пор ездить на людях перестала.

"Аляны" же проявили не только сильный характер, но и незаурядную деловую хватку, став со временем богатейшими винными откупщиками - Алянчиковыми. Профессор Петербургской духовной академии Д. И. Ростиславов, выросший в Касимове, вспоминал, что в начале XIX века Иван Осипович Алянчиков в городе "был самою уважаемою особою. При встрече на улице все, не исключая городничего, кланялись ему прежде. Когда, бывало, в высокоторжественные дни он приходил в собор, то частный пристав раздвигал пред ним народ еще с большею хлопотливостью, нежели пред городничим".

Дважды Ивана Осиповича избирали городским головой. Своим детям он старался дать наилучшее воспитание, накупил для них множество книг, желал, чтобы они знали иностранные языки. Но так как сам образованностью не отличался и не мог контролировать процесс обучения наследников, то результат получился курьезный и весьма неожиданный. Молодые сыновья Яков и Николай, начитавшись французских энциклопедистов, повсюду бравировали своим либерализмом и атеизмом, к ужасу и соблазну благонамеренных, богобоязненных горожан и к полному отчаянию растерявшегося отца. Ростиславов писал: "Старик Алянчиков сильно озабочен был спасением душ своих детей и для смягчения их сердец просил нашего протопопа обращать их на путь истинный..."

На берегу Оки Алянчиковы возвели огромный трех-этажный особняк, в проектировании которого, как считают, участвовал Гагин. Эта монументальная резиденция предусматривала удовлетворение всех потребностей деловой и семейной сфер купеческого существования. В полуподвальном этаже находились склады и лавки, первый этаж служил для хозяйственных целей, здесь же, видимо, были контора, помещения для приказчиков, деловая приемная и т.д. Второй этаж поражал необычной для провинции роскошью парадных апартаментов. Огромный зал для балов и приемов освещался двумя рядами больших и верхних малых окон, рядом располагалась гостиная в светском вкусе с колоннами и расписным плафоном. Третьим ярусом здания стал уютный бельведер, из окон которого открывался вид на заокские просторы. К дому примыкал большой сад, разбитый со всем искусством, с беседками и цветочными газонами. По свидетельству Ростиславова, Алянчиков жил "на барскую ногу, гостиная его чуть не каждый день наполнялась гостями". Танцы и развлечения непременно завершались щедрым, по-купечески обильным угощением.

Особняк Алянчиковых, как выяснил исследователь городских касимовских усадеб Д. Ю. Филиппов, по первоначальному плану предполагал множество архитектурных украшений: каменные портики, нарядный балкон, галереи и т. д. Но до наших дней он дошел в значительно упрощенном виде. В городе бытует легенда, будто сам хозяин отказался от этих изысков после того, как встретившаяся ему на базарной площади гадалка предсказала, что как только он достроит свой великолепный дом - так и умрет. Стремясь обмануть судьбу, хитрый купец решил не завершать первоначального проекта. Но это не помогло.

По округе прокатилась очередная эпидемия холеры. Хозяин заперся в бельведере, запретив пускать посторонних в дом. Однако съестные припасы доставлялись с местного базара. И несмотря на все меры предосторожности, купец один из всей семьи стал жертвой смертельной болезни.

А по другую сторону Соборной площади стоит дом, некогда принадлежавший земскому комиссару Ф. С. Скорнякову. Его предки происходили из ямщиков. Касимовская Ямская слобода еще при Иване Грозном справляла "государеву службу", а посему жители ее освобождались от многих повинностей. 
Один из Скорняковых стал лейб-кучером у Елизаветы Петровны и выслужил не только милость добродушной императрицы, но и дворянский титул с гербом, на котором красовался конь в упряжи. Касимовский комиссар Скорняков чем-то очень удружил известным заводчикам Баташовым (ходили слухи, что он помогал им заметать следы каких-то криминальных дел, творившихся в их вотчине - Гусь-Железном). За это заводчики и подарили ему прекрасный двухэтажный особняк с флигелем и внушительными каменными воротами. Парадную лестницу дома украшали чугунные узорные перила, отлитые на баташовском заводе.

Дом окружает ореол таинственности. Когда впоследствии новый хозяин, купив усадьбу, стал его перестраивать, то, ломая стены, достигавшие чуть ли не двухметровой толщины, неожиданно обнаружил целый потайной лабиринт: комнаты, лестницы, о существовании которых по внешнему виду фасада и интерьеров и подозревать не приходилось. По этому поводу было много толков: будто Скорняков скрытно содержал игорный дом, так и не обнаруженный полицией, а может быть, ведался с фальшивомонетчиками, работавшими на самого Баташова. Третьи предполагали, что у него собиралась масонская ложа либо запрещенная религиозная секта...

В Касимове немало усадеб, о которых можно написать увлекательные, красочные романы. Очарование этого городка как раз в том и состоит, что он не утратил своего самобытного, неповторимого облика. И туристы, ступив с трапа теплохода на его берег, попадают в удивительный мир, где словно остановилось историческое время, где прошлое живет в настоящем. Вот столбы городской заставы, возле которых стоял В. А. Жуковский, сопровождавший наследника-цесаревича Александра Николаевича в путешествии по России. А за ними каждая улочка, каждый дом - страницы минувших времен. Массивные каменные ворота с русскими и татарскими орнаментами, метровой толщины оконные проемы каменных купеческих подклетов, колоннады и закругленные ротонды особняков, старинные церкви, мостики через овраги, по дну которых журчат ручьи... Черты барокко, классицизма, ампира... И посреди всего этого - белый, грубо тесанный минарет, со стершимися ступенями внутри, уводящими в XV век. И так же, как и много лет назад, плещет о берег своенравная Ока, звонко голосит петух за осевшим деревянным забором, беззаботно смеются дети и светятся тихой мудростью глаза стариков.

 

____________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
Агеев В.  Касимов. Западная окраина Востока. Практический путеводитель. — М.: Изд-во ООО «ПКЦ Альтекс», 2009. — 20 с.
Мансуров А.  Пётр Великий в городе Касимове // Русский архив. — 1895. — Кн. 2. — Вып. 6. — С. 132—138.
Михайловский Е. В., Ильенко И. В.  Рязань. Касимов. Художественные памятники XII—XIX веков. — М.: Искусство, 1969. — 240 с. — (Серия «Архитектурно-художественные памятники городов СССР»).
https://gorodec-foto.narod.ru/History.html
Администрация города Касимова
Фотографии и описания достопримечательностей города Касимова и Касимовского района
Касимов глазами туриста
Касимов // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Вагнер Г. К., Чугунов С. В. По Оке от Коломны до Мурома. — М., 1980. — С. 184.
https://history-ryazan.ru/node/356
Сайт Википедия.