Алатырский Свято-Троицкий монастырь

Расположенный на высоком берегу при слиянии двух рек Суры и Алатыря, город возник при Иоанне Грозном как крепость, сдерживающая набеги чувашей, мордвы, татар.

Монастырь возник тогда же по желанию самого царя. 
В 1615 году монастырь был приписан к Троице-Сергиевой обители, под управлением которого был почти 150 лет. Периодом расцвета стал для монастыря XIX век, что связано с деятельностью игумена Авраамия (Соловьева), на которого указал как на возможного наместника сам преподобный Серафим Саровский, предложив его вместо себя, так как сам он готовился к пустынническому житию. 
Отец Авраамий ввел в Алатыре Саровский устав, ездил иногда и за советом к преподобному Серафиму.

  

  РОДНИКИ И ИСТОЧНИКИ ЧУВАШИИ - ТУТ!

   ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ ЧУВАШИИ - ТУТ!

   ПАМЯТНИКИ ПРИРОДЫ ЧУВАШИИ - ТУТ!

ЧУВАШСКИЙ НАРОД - ЧУВАШИ - СТАТЬЯ!

РЕСПУБЛИКА ЧУВАШИЯ - ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ - ТУТ!

  АНОМАЛЬНЫЕ ЗОНЫ ЧУВАШИИ - ТУТ!

   РЕКИ ЧУВАШИИ - ТУТ!

 

Алатырский Свято-Троицкий Православный мужской монастырь.                                                          

Свято-Троицкий мужской монастырь — православный монастырь в городе Алатырь (Чувашия).

Основан в 1584 г. Троицкий собор, Сергиевская церковь с приделом в честь казанской иконы Божией Матери, пещерный храм, жилые и хозяйственные постройки. Все строения каменные XVIII—XIX вв. Памятник истории культуры. В 1995 году передан Чебоксарско-Чувашской епархии.

Монастырь получил известность в связи с деятельностью почитаемого народом схимонаха Вассиана.

Расположен в северной стороне города.

Почитаемые иконы: Божией Матери Казанской, которая спасла город от эпидемии холеры в 1748 году, «Нерукотворный Спас».

С 1748 до начала 30-х гг. существовала почитаемая могила с нетленными мощами схимонаха Вассиана.

Рождественский скит. В нескольких километрах к западу от города. 240 га, насельников — 45 чел. Строительство начато в июле 2000 г.
 

Собор Троицы Живоначальной
Кирпичная одноглавая трапезная церковь, построенная в 1801—1817 к северу от Троицкого собора. В 1848—1849 сооружён северный Казанский придел, над трапезной в 1830—1848 был придел Иоанна Богослова. Закрыта не позже 1920-х. В кон. 1990-х восстановлена, сооружён новый купол в неовизантийском стиле, под Казанским приделом в 1997 восстановлен Серафимовский пещерный храм.
  
Колокольня
Общая высота колокольни от уровня земли до основания креста составляет 81,6 метра. Размер колокольни позволяют видеть её шпиль и слышать звон её колоколов, из которых особо выделяется 18-тонный колокол, практически в любом месте старинного города.

Колокольня возведена в традиционном храмовом стиле XI—XII веков и напоминает башни Московского Кремля, знаменитого храма Вознесения в Государственном историко-архитектурном музее-заповеднике «Коломенское» и других старинных храмов и колоколен шатрового типа. Характерно, что в Алатыре существовал шатровый храм-колокольня Казанской иконы Божией Матери, который горожане считали архитектурным символом города Алатырь (к сожалению, шатер этого храма утрачен в результате недавнего пожара).

Колокольня образует единый архитектурный комплекс со стоящим рядом двухъярусным Свято-Троицким собором мужского монастыря. В том и другом сооружении использованы элементы византийского стиля, в частности, общим декоративным элементом является византийский крест (согласно книге «История развития формы креста», издание православного братства во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, Москва, 1997 г.), который, в соответствии с Российской геральдикой, имели на своих гербах, до Октябрьского переворота 1917 года, некоторые российские города.

Стены колокольни отделаны кирпичом розового оттенка, в сочетании с декоративными элементами из белого мрамора. Медный, с золотыми ребрами, шатер венчается золотым куполом с крестом.

Здание колокольни выполняет несколько функций, что и отражено в её архитектурном решении. Кроме основной функции — размещение колоколов, колокольня является главным входом на территорию монастыря, поэтому колокольня называется «надвратной». В колокольне помещаются храм (на втором этаже) с выходом на территорию монастыря через открытую галерею, музей, библиотеки, служебные, технические и складские помещения, этаж с механизмом уникальных курантов, а также колосники в верхней части шатра для усиления звука.

Общая площадь здания — 1 900,2 м² (включая подвал — 269 м² и открытую галерею — 120,1 м²)

В основании колокольни находится «свайное поле», состоящее из 226-и буронабивных свай, длиной 9 м и диаметром 0,5 м каждая. Над сваями залита железобетонная плита высотой 1 м.

Здание колокольни имеет в своём основании 6 этажей, включая подвал, прямоугольной формы, размером 14,5×24,6 м. Верхняя часть, с отметки 26 м до отметки 48 м, имеет вид восьмигранника, который далее переходит в шатёр.

Площадь застройки здания колокольни составляет 496,9 м², включая открытую галерею со второго этажа 120,1 м².

Звонница, в здании колокольни, располагается на высоте 26 м от уровня земли. В ней располагаются 14 колоколов в 3 яруса на 2 этажах. Вес самых больших колоколов 8,6 и 18 тонн.

                                                       город Алатырь                                               

Всего в колокольне насчитывается 14 уровней (этажей), соединенных лестницей.

Уникальностью колокольни, помимо оригинального сочетания железобетонной конструкции с кирпичной кладкой, являются наличие лифта, при помощи которого можно подняться с первого по пятый этаж, и механических курантов, расположенных на высоте 41,7 м от уровня земли с циферблатами, выходящими на 4 стороны колокольни, диаметр каждого из которых составляет 3,12 м.

Проектирование колокольни проводилось в 2005—2008 годах. Генеральным проектировщиком выступила компания ЗАО «Производственно — инжиниринговая компания „Реконструкция“». Архитекторы — Вердин В. А., Силуков В. А., конструктор — Потешин В. К. Строительство колокольни было начато 28.04.2006 г.
  
    

Где находится, как доехать, контакты:
Адрес: 429800, Чувашская Республика, 
г. Алатырь, ул. Троицкая, 22
Телефон: +7 (83531) 2-38-14
E-Mail: astmm@mail.ru
 
ИНН 2122002489 
ОКПО 35956485 
ОКОНХ 98700 
р/с 40703810175070000057, 
Чувашское ОСБ № 8613, г. Чебоксары 
БИК 049706609, 
к/с 30101810300000000609

   
СВЯТО-ТРОИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
Алатырь начался для меня еще в Никулино. Никулино — это небольшая деревня на окраине Чувашии, фактически — Нижегородская область, где служил тогда иеромонах Иероним (Шурыгин), мой духовный отец, которому и суждено было стать наместником и восстановителем Свято-Троицкого Православного мужского монастыря в г. Алатыре, расположенного тоже на окраине Чувашии. Ранее он принадлежал Симбирской губернии, но по желанию большевиков стал частью вновь образованной при Советской власти Чувашской республики. Я, тогда — москвичка Марина, преподававшая Закон Божий в одной из Московских школ, приезжала к батюшке, когда у детей были каникулы.

В Никулино батюшка, постриженник Псково-Печерского монастыря и духовный сын его старца отца Иоанна Крестьянкина, попал не случайно. Из Печер он в 1987 году по влечению сердца уехал на Афон, где пробыл 5 лет в русском Пантелеимоновом монастыре, а потом 2 года подвизался на Святой Земле. Когда он вернулся в Россию, перед ним были открыты двери почти всех крупных монастырей, в том числе и Печер, но он избрал бедный приход в Чувашии, чтобы служить в епархии Владыки Варнавы, тогда архиепископа Чебоксарского и Чувашского (ныне митрополит). И вот спустя год после прибытия батюшки в Никулино, Владыка начал усиленно предлагать батюшке взять на себя восстановление почти совсем разрушенного и чудовищно обезображенного монастыря в Алатыре, городке маленьком и бедном, но с богатой историей.

Расположенный на высоком берегу при слиянии двух рек Суры и Алатыря, город возник при Иоанне Грозном как крепость, сдерживающая набеги чувашей, мордвы, татар. Монастырь возник тогда же по желанию самого царя. В 1615 году монастырь был приписан к Троице-Сергиевой обители, под управлением которого был почти 150 лет. Периодом расцвета стал для монастыря XIX век, что связано с деятельностью игумена Авраамия (Соловьева), на которого указал как на возможного наместника сам преподобный Серафим Саровский, предложив его вместо себя, так как сам он готовился к пустынническому житию. Отец Авраамий ввел в Алатыре Саровский устав, ездил иногда и за советом к преподобному Серафиму.

В 1903 году игуменом монастыря стал постриженник Валаамской обители отец Гавриил. При нем было решено собрать все сведения о местном подвижнике схимонахе Вассиане, и в 1907 году была опубликована книга "Чудеса при могилке Алатырского подвижника схимонаха Вассиана".

После революции судьба наместников монастыря стала схожей с судьбами многих новомучеников. Так, одним из первых в городе был арестован архимандрит Даниил, который окончил свою жизнь на Соловках.

...Батюшка хорошо понимал, чего может стоить взять на себя восстановление такого монастыря, не имея ни людей, ни материальной помощи от властей и патриархии. Монастырь почти никому неизвестен. Кто станет ему помогать? Это же не Оптина пустынь! Но Владыка продолжал уговаривать, и батюшка решился взять монастырь на 3 года с тем условием, что спустя это время он вновь уедет на Святую Землю. Он мечтал об уединенном монастыре Саввы Освященного в иудейской пустыни, о ночах, посвященных молитве, а тут — стройка, люди, заботы наместника. Но Синод вынес решение — батюшке в Алатыре быть. Это было в октябре 1996 года.

И вот мы с батюшкой из Никулино едем в Алатырь смотреть монастырь. Уже несколько лет там был другой наместник, которому почти ничего не удалось сделать, и монастырь предстал перед нами в полном развале. Ноябрь, снег еще только слегка запорошил землю. Ворота едва держаться, скрепленные шнуром. Весь двор завален мусором, тут какие-то трубы, листы железа, всякий сор. При Советах здесь расположилась лыжная фабрика, а в самом Троицком соборе махорочная фабрика, исказившая весь внешний и духовный облик собора.

Ищем Пещерный храм. Где-то в нем сокрыта святыня монастыря — мощи схимонаха Вассиана, местного подвижника конца XVII — начала XVIII веков.

В 1748 году были найдены нетленные мощи монаха в одежде схимника, в котором старожилы узнали схимонаха Вассиана. Но, несмотря на нетленность мощей, Синод повелел предать тело земле, но записывать в особую книгу о совершающихся при гробе чудесах. Вскоре слава об Алатырском подвижнике распространилась, к его мощам стали стекаться молящиеся и больные, из которых многие получали исцеления. Были найдены и вериги отца Вассиана, которые он, вероятно, чтобы скрыть свой подвиг, бросил в колодец. (С тех пор и поныне вода из этого колодца считается целебной, и паломники с радостью увозят ее с собой в разные уголки страны.) Поверх надгробия были положены рукавицы, шапочка, крест и найденные вериги — все это использовали для исцелений. Над могилой паломники служили панихиды. Вот и мы решили зайти в Пещерный храм, чтобы там, на месте возможного захоронения мощей отслужить первую в возрождающейся обители панихиду и призвать на помощь схимонаха Вассиана. Было холодно и темно, мы с трудом пробрались к месту, где был алтарь, осторожно ступая по битому кирпичу, каким-то трубам и горам сора. Во время панихиды свечи гасли от ветра, стоять на куче мусора было неудобно, но это было начало новой жизни монастыря, с которым так тесно оказалась связана не только жизнь батюшки, но и моя.

Несмотря ни на что весной начались работы в монастыре — откуда-то взялись и люди, и деньги, и машины, и купили дом напротив монастыря, чтобы жить там первое время. И вот как только кончились мои занятия с детьми в Москве, я приехала в Алатырь — на лето.

На День Святого Духа была первая праздничная служба в монастыре — посреди двора, кое-как очищенного от хлама читали Акафист Пресвятой Троице, монастырь наш — Троицкий, и это был первый престольный праздник. Слава Богу, было солнечно, хотя еще довольно холодно. На Акафист собралась немалая группа людей, а мне все не верилось, что из этих безобразных развалин встанут храмы и братские корпуса. А братия была уже здесь. Конечно, многие уехали в то же лето, но были и те, которые в монастыре по сей день.

Через пару дней пребывания в г. Алатыре на меня нашло бесовское искушение — я почувствовала сильную беспричинную тоску и сказала об этом батюшке. Он велел мне в этот день на послушание не ходить, а погулять по монастырю с четками, помолиться. Помолился, конечно, и он сам. Во всяком случае, это прошло, а было то, вероятно, предчувствие тех искушений, которые меня здесь ожидали в ближайшие годы.

Начались будни. Скоро открыли трапезную в монастыре, и мы перенесли всю кухонную утварь туда. Поскольку храма у нас не было, ходили на службы в женский монастырь, который тоже недавно открылся в городе. Батюшка там служил, и по субботам исповедывал. Настанет день, когда он не сможет этого делать по своей занятости и по количеству народа, но тогда были счастливые времена. Утром батюшка приходил в монастырь с неизменным портфельчиком, оставляя его обычно в трапезной, где уже стоял телефон, и обходил стройку. Можно было запросто к нему подойти. Конечно, уже не как в Никулино в прошлом году, но все же. У ворот монастыря лежало огромной толщиной бревно — сидя на нем, батюшка принимал людей для беседы, там и я сидела не раз. Было очень удобно — оттуда был виден весь монастырский двор, а голосов разговаривающих не было слышно.

Я каждый день вставала рано, что было мне, непривыкшей, тяжело и шла на послушание. Скоро мне так надоело мыть посуду, что это стало заметно тем, кто работал в трапезной. Начались замечания, упреки. О подробностях умолчу, только батюшка, видя, что мне там не по себе, неожиданно перевел меня из трапезной на стройку, где надо было очищать кирпичи от старого раствора, чтобы вновь их использовать. Этого я сделать никак не могла — руки у меня были слабые. Кирпичи у меня не "чистились". Пришлось нашему прорабу искать мне другое послушание — я и доски носила, и листы железа переносила с места на место, и кирпичи складывала в штабеля и т.д. Все это было мне очень тяжело, и выдержать под солнцем двенадцатичасовой рабочий день я не могла. Поэтому батюшке пришлось отпускать меня домой с обеда. Это было источником новых искушений, т.к. среди работающих женщин нашлись очень многие недовольные. У них сложилось презрительное ко мне отношение, которое я потом уже ничем не могла поколебать. Я жаловалась батюшке, что надо мной смеются — он смеялся в ответ. Конечно, я не понимала еще, что это была замечательная школа смирения для моей гордыни, и батюшка не мучил меня, а учил. Но в каждом конкретном случае мне смириться было трудно. Каждый вечер я молила Матерь Божию, чтобы мне досталось послушание по силам — так я уставала за свой короткий рабочий день. Но — Слава Богу за все! — то лето я выдержала с Божией помощью не без пользы для души, и все-таки в монастыре несколько кирпичиков поданы моими руками.

Хотя у нас еще не было храма, богослужения начались. Нашли мощи расстрелянных в монастыре в годы советской власти. С начала 30-х годов на территории монастыря хозяйничал НКВД. И когда мы начали копать грунт при восстановлении монастыря были найдены груды скелетов со следами пыток и признаками расстрела — с отверстиями в основании черепов. Несколько скелетов мы положили в гробы и поставили в разрушенном Сергиевском храме.

И вот каждую пятницу после обеда начали служить по ним и по схимонаху Вассиану панихиды. Это осталось традицией нашего монастыря — служить по пятницам после вечерней службы панихиды.

Пришлось мне помогать и в строительстве нашего первого храма во имя Казанской иконы Божией Матери. Пусть я только подносила кирпичи и мыла нововставленные окна — это я могла сделать своими неумелыми руками.

И вот, наконец, освящение храма. За день до этого состоялась передача чудотворных икон нашего монастыря, которые во время его закрытия хранились в Крестовоздвиженской церкви города — единственной не закрывавшейся. Какие-то злоумышленники из чрезмерной любви к "своим" иконам не хотели их отдавать и спрятали. Пришлось задержать крестный ход, пока искали. Но нашли и пошли по городу — довольно большое расстояние — до нашего храма. Народу было множество — всем было в новинку такое событие. На другой день приехал Владыка Варнава, и освящение состоялось тоже при большом стечении народа, так что не обошлось без искушений — и толкали и разговаривали на службе, и к причастию еле удалось пробиться. В храме было очень душно — о. Василий невесело пошутил, выходя из храма — «С легким паром». Да, все мы были мокрые, хотя на улице в тот день жары не было. Батюшку я на службе почти не видела — он появился то здесь, то там, отдавал распоряжения, сам за всем следил. Так и всегда потом было на архиерейских службах — он уходил в тень до обидного... С вечера того же дня начались регулярные службы в монастыре. Они были особенно торжественны и трогательны в обстановке окружающей их полной разрухи. Даже чтобы попасть в храм, надо было подниматься по временным дощатым мостикам, рискуя упасть. Первые дни служил сам батюшка, и радостно было, и молитвенно, и не верилось, что это есть. А с другой стороны — а как могло быть иначе, когда за дело взялся батюшка, которому помогали Все Небесные Силы и Сама Матерь Божия. Без их помощи даже он не смог это совершить. Тогда решено было служить ежедневно молебен Божией Матери.

Но тогда я еще не чувствовала, что моя жизнь тесно связана с Алатырем — я ведь приехала только на лето, и вскоре после открытия храма уехала в Москву, чтобы продолжить свою преподавательскую работу. Проработала я один день и неожиданно заболела сильной ангиной, так что мне дали бюллетень на целую неделю. И я не вернулась в свою школу. Потому что в это время в Москву приехал батюшка. Он велел мне закончить все московские дела, уйти с работы и переехать в Алатырь, оставив квартиру художникам-иконописцам, которые в это время писали иконы для нашего монастыря. И в начале ноября я снова приехала в Алатырь.

...Он встретил меня ужасающей грязью (было начало ноября, но тепло), так что сапоги утопали и скользили в ней, и я все время боялась упасть. Жить мне батюшка определил на той же квартире, что и летом. Моей хозяйкой была простая крестьянская женщина, правда, проработавшая всю жизнь медсестрой и потому имеющая какое-то образование. Она очень хорошо почувствовала, что я к жизни деревенской не приспособлена и стала активно и горячо делать мне эту жизнь приемлемой. Она обо мне заботилась во всем до излишества, но я была ей очень благодарна, как и Господу, который так облегчал мне жизнь. Батюшка опять поставил меня мыть посуду, правда, только после обеда. Народу тогда было немного, и это было не так тяжело. Я довольно часто бывала на Литургии, и это меня поддерживало. Несколько раз я заговаривала с батюшкой о постриге, но он все откладывал и откладывал. Я и сама понимала, что еще не готова. И вот однажды он сказал — да, готовься, шей облачение. Мне уже ничего не нужно было, кроме монашества. С Москвой я рассталась безболезненно, мне было достаточно бывать там раз в два-три месяца. О театральной профессии я забыла. Из кандидата наук и бакалавра я стала послушницей. Алатырь я приняла как данность. Меня не смущали «не городские» условия жизни, я как-то легко с этим смирилась, и усталость почувствовала только через несколько лет такой жизни. Конечно, если бы не батюшка, я бы здесь жить не смогла, но жизнь в монастыре была такая насыщенная, я так радовалась, что батюшка рядом, даже если и по несколько дней не разговаривала с ним. Мне достаточно было одного благословения, взгляда, улыбки, ободряющего слова. Иногда батюшка устраивал мне "шок", т.е. неожиданно налетал на меня с каким-то фантастическим выговором, сердитым голосом крича что-то, так что я едва могла сообразить, в чем собственно дело. Иногда же я сама проявляла дерзость и приходила к батюшке с претензиями и жалобами. Но спорить с ним было невозможно — он сразу кричал, что отправит меня в Москву, и это действовало сильнее всех угроз, т.к. я боялась и подумать, что надо опять жить в Москве. Тогда я на батюшку обижалась и плакала в недоумении, почему он говорил мне это, когда я просто хотела выяснить свой вопрос. Но в любом случае не было злобы с другой стороны, и он очень скоро забывал и прощал все мои духовные ошибки. Постриг мой состоялся 12 марта 1998 года, после двухлетнего моего пребывания в Алатыре. Женские постриги проходят у нас не в монастыре, а в городском храме Рождества Богородицы.

Постригали нас сразу в мантию. Я помню — ледовый пол, на который я ложилась в одной рубашке и слышала, как сильно билось мое сердце на этом полу... Шел постриг. Я дала обеты монашества. Я получила новое имя — Олимпиада, не поняв вначале его смысла. Тогда когда все ушли, я вспомнила, что Олимпиада — любимая и любящая духовная дочь Иоанна Златоуста, к которой он писал письма из ссылки. В них видна вся их взаимная любовь и тоска Олимпиады по духовному отцу во время разлуки. Так вот какое имя дал мне батюшка! С этой минуты я его полюбила и им гордилась. Еще я помню радостную готовность, с которой я поднимала с пола ножницы и подавала батюшке. И вот, наконец, они коснулись моих волос... Еще не забуду довольную улыбку батюшки, которую он быстро спрятал в усы, когда постриг подходил к концу, и я стояла перед ним с крестом и горящей свечой. Моей духовной матерью стала монахиня Серафима, также принявшая постриг в Алатыре от батюшки. Она осталась провести со мной ночь в храме. Мне было спокойно и радостно. В эти первые дни монашества я искренне любила всех — это была та благодать, которая была мне нужнее всего, и я ее получила от Господа. Я долго не могла привыкнуть к себе в облачении — так оно было прекрасно и так я была его недостойна...

Батюшка нашел мне новое послушание: он получал очень много частных писем, на которые не успевал ответить, и он решил, что будет кратко говорить мне, что надо ответить, а писать буду я. Мне нравится это послушание, я до сих пор этим занята. Часто приходится упрашивать батюшку заняться письмами, за что он меня прогоняет и все время откладывает наши деловые встречи.

Сейчас у нас в монастыре три храма — Пещерный во имя Серафима Саровского, преображенный ремонтом, одетый в резное дерево наш первый храм — Казанский и большой, для праздничных служб — Сергиевский. Они все разные. И чувствую я себя в них по-разному.

Какие были благодатные службы в Пещерном храме по воскресеньям, когда было две литургии, и здесь народу бывало немного, хор — из одного- двух человек, диакона нет, служит один батюшка. Служит быстро, пламенно, так, что литургия горит тихим огнем и быстро сгорает, угасает, но не умирает в сердце, и долго ходишь с этой быстрой литургией в груди.

К Казанскому отремонтированному храму надо еще привыкать, иногда он мне напоминает корабль, на котором мы плывем, спасаемся. Амвон — словно капитанский мостик, а алтарь — рубка, из которой управляют кораблем.

Сергиевский особенно хорош ночами во время праздничных служб. Он весь наполняется молитвой, которая тихо парит над молящимися. Здесь тогда торжественно и строго, и глубокая сосредоточенная радость охватывает сердце. И трудно, очень трудно мне выдержать всю ночь, но я знаю, что за свою усталость получу сполна. Утро после ночной службы исполнено благодати. После завтрака медленно приходишь домой, спать хочется, но спать не можешь после того, как огромные волны праздника прокатились через твою душу и закачали тебя. И голова клонится к подушке, а перед глазами — все Храм. Ночной праздник бесконечен, он подводит тебя к вечности, которая с каждым разом становится все ближе.

Но во всех храмах и на всех праздниках царил голос нашего регента о. Гервасия, который пел, несмотря на свои болезни связок, как райский житель, который пытается рассказать нам, земным обитателям, о небе. Описать голос нельзя, можно только передать свои от него ощущения. А ощущение такое, что "он несколько занес нам песен райских", чтобы мы помнили о своем небесном отечестве и плакали о нем.

Братия наша отовсюду. Из Новороссийска, с родины батюшки — схимонах Авраам, который здесь с первого дня, когда еще ничего не было и стройка не начиналась, он был уже сторожем будущего монастыря. Целые группы иеромонахов — из Петербурга. Их прислал их духовный отец протоирей Владимир Цветков. Здесь можно назвать отца Пантелеймона, ныне казначея монастыря, который тоже здесь из самых первых начал работать на стройке, не думая о том, что у него голос и его место на клиросе.

Когда кто-то в монастыре чего-то не знает, особенно то что касается Устава, то идут к отцу Корнилию, регенту и уставщику монастыря. Он знает ответы на

  все вопросы, знает несколько языков, в том числе греческий, обошел все монастыри Афона, был и на Святой Земле. Вообще на Святой Земле и на Афоне были многие — батюшка постарался выделить на это средства. У каждого здесь своя духовная история. Случайные люди у нас не задерживаются. Духовное ядро монастыря сложилось и определяет общий тон и на службах и в трудовой жизни.

Сейчас свое лицо обретает скит монастыря расположенный среди полей и перелесков в 11 километрах от монастыря. Он возник абсолютно на пустом месте, а сейчас там и пахотные земли обрабатываются, и молочное хозяйство налажено, и храм свой есть, где так же, как и в монастыре, ежедневная служба. Все это большая заслуга начальника скита иеромонаха Пимена. Не случайно Патриарх Алексий во время своего визита в наш монастырь 8 июля 2001 года заехал на скит и наградил отца Пимена и батюшке вручил орден благоверного князя Даниила.

Конечно, все это возможно усилиями всех и все же глава монастыря архимандрит Иероним. Это к нему приехали все здесь названные братия, это под его руководством построены храмы, налажено хозяйство и, что не последнее, это к нему идут и едут люди из самых различных иногда очень удаленных уголков России. Приезжают и из-за рубежа. Видимо, все эти люди находят у батюшки то понимание своих духовных и материальных нужд, которое необходимо так каждому человеку и которое так трудно найти в современном мире. Душа батюшки исполнена любовью к каждому и потому каждому кажется, что батюшка к нему особенно расположен. А ведь это со всеми так. Он может разговаривать на равных и с академиком, и с крестьянином, и с домашней хозяйкой, и всех может понять и полюбить и помочь всем. Вот почему его не оставляет Божия Матерь своей помощью и любовью. Иначе — откуда бы силы?

Чтобы принимать многочисленных паломников построен новый корпус, а для женщин есть двухэтажная гостиница за воротами монастыря. Писем приходит столько, что батюшка только вздыхает и скорбит, что он не в состоянии ответить на все. Дело в том, что он фактически совмещает в себе и духовное окормление паствы, и административное руководство монастырем. Это почти беспрецедентный в истории монашества случай, тяжелейший крест, который батюшка несет не ропща и не жалея себя. И вот результат — все видящие его в первый раз считают его стариком, а ведь ему всего 50 лет.

Таков наш Алатырский монастырь. Приезжайте и посмотрите сами. В нем еще многое есть, что не вместилось на этих страницах. Скажу только, что ни я, ни кто-то из наших насельников никогда не пожалел, что у нас такой "незаметный" монастырь. Да, зато эта Алатырская обитель, нами любимая и нас спасающая.
   

 
ОБИТЕЛЬ, ВОСКРЕСШАЯ ЗАНОВО

Об Алатыре раньше слыхал только то, что Самару основал алатырский воевода. Следовательно, этот город древнее Самары. Уже потом я узнал, что годом "рождения" Алатыря значится 1552-й. Именно в это время здесь был основан Свято-Троицкий мужской монастырь. Проходя мимо сих мест во время похода на Казань, царь Иван Грозный дал обет, что если победит татар, то, дабы возблагодарить Бога, обоснует здесь Святую обитель. Так оно и случилось.

Земля слухами полнится. Вот и об алатырском мужском Свято-Троицком монастыре впервые я узнал из разговора с тольяттинским священником Вячеславом Карауловым. "Как-то ко мне приехали мои друзья на машине, - поведал отец Вячеслав, - и предложили съездить с ними в Алатырь. Там, говорят, монастырь изумительный и старец прозорливый. Честно говоря, к молве о прозорливости того или иного священника я относился всегда скептически, потому что часто не в меру экзальтированные прихожане выдают желаемое за действительное. Но подумал: "отчего же не съездить?" - и поехал. И не пожалел. Старцем оказался наместник монастыря, отец Иероним, еще далеко не старый мужчина лет 60-ти. Знаешь, как зашел я к нему, так он все о моей жизни и высказал - то, о чем могли знать только я и моя супруга... Будет возможность - обязательно посети Алатырь. Дивная там обитель!"

Об Алатыре раньше слыхал только то, что Самару основал алатырский воевода. Следовательно, этот город древнее Самары. Уже потом я узнал, что годом "рождения" Алатыря значится 1552-й. Именно в это время здесь был основан Свято-Троицкий мужской монастырь. Проходя мимо сих мест во время похода на Казань, царь Иван Грозный дал обет, что если победит татар, то, дабы возблагодарить Бога, обоснует здесь Святую обитель. Так оно и случилось.

...По дороге, наслушавшись рассказов о том, как бедно живут местные жители, что все предприятия города встали и много безработных, которые спасаются одними огородами, я сошел на станции Алатырь. Было промозглое зимнее утро и серое, мрачное небо. Под стать невеселым рассказам моих попутчиков. Под эту же стать показался мне и город. Ровно и не город, а деревня. Потемневшие от времени деревянные дома. Редкие, словно прокопченные, коробки пятиэтажек.

Обитель я распознал по сиявшему в самом небе золотому кресту. Тогда я воспринял это как должное и уже потом удивился: откуда среди совершенно серого неба этот солнечный отсвет? Обитель встала передо мной, словно невеста в белом подвенечном платье, во всей своей чистоте и скромной величественности. Контраст с окружающей действительностью был разительный.

В этот момент я еще не знал, что всего четыре года назад на месте монастыря была разруха еще большая, чем в округе. Здания были полуразрушены, как после артобстрела. Горы строительного мусора и хлама. Ржавые столбы с покосившейся перекладиной вместо ворот. Повсюду разлит мазут. Положение изменилось, когда наместником монастыря назначили отца Иеронима (Шурыгина), прибывшего сюда со Святой Земли. Со всех уголков России потянулись в Алатырь боголюбцы, собралась братия. Откуда-то в этом нищем городке появились средства, и немалые, для восстановления, вернее, строительства обители. То, что здесь сделал за четыре с небольшим года отец Иероним с братией, - настоящее чудо! Подобное мне приходилось видеть только в поселке Саракташ Оренбургской епархии, в семейной обители отца Николая Стремского, который усыновил 50 детей-сирот.

- При желании можно было бы построить и больше, - заметил отец Иероним во время нашей беседы, состоявшейся позже. - Но дело ведь не столько в восстановлении этих внешних стен, сколько в созидании своего внутреннего храма, чтобы через это созидание потом как можно больше помочь скорбящим и нуждающимся -не только телесно, но и, самое главное, духовно.

Меня приятно удивила та внимательность и чуткость, с которой монахи относятся к посетителям монастыря - будь то паломник, прихожанин или случайно заглянувший человек. Увы, во многих наших "титульных" монастырях порой отмахиваются от простого человека как от надоевшей мухи. А ведь Сын Божий совершенно определенно сказал: имейте любовь друг ко другу, и по этой любви узнают люди, что вы Мои ученики.

Любовь, которую отец Иероним излучает к каждому приходящему к нему, передается братии монастыря. Чрезвычайно редкий в монастырской практике, случай: батюшка не только настоятельствует, занимаясь весьма хлопотной хозяйственной и финансовой деятельностью, не только служит многочасовые богослужения, но и принимает в своей кеде как духовник десятки людей ежедневно - с утра до вечера, И это - несмотря на тяжелую болезнь, которая в последнее время особенно прихватила его. Бывало, полдня батюшка лежит под капельницей, а другое полдня, сжалившись над людьми, приезжающими к нему со всей России, принимает посетителей, сострадая каждому и при этом преодолевая собственные недомогания и боль.

История жизни архимандрита Иеронима, как мне рассказали насельники монастыря, удивительна. Постриженик Псково-Печерского монастыря, духовное чадо старца Иоанна Крестьянкина, отец Иероним долгие годы подвизался на Афоне. Потом был отшельником в Иудейской пустыне, в Палестине, питался только пустынной травой. Со Святой Земли в Россию он был привезен владыкой Варнавой, митрополитом Чебоксарским и Чувашским (он же - настоятель Свято-Троицкого монастыря). Шесть раз батюшка обращался с просьбой к Священному Синоду и неисчислимое количество раз - к владыке Варнаве, с тем, чтобы его отпустили обратно в пустыню. Но каждый раз ему было отказано. И каждый раз, когда он пытался сойти с этого послушания, как признавался сам отец Иероним, его постигали скорби и неудачи. Однажды он даже попал в автокатастрофу и получил тяжелые травмы. А после того как Господь ему открыл во время молитвы, что, если он останется здесь, то сподобится пострадать за Христа, отец Иероним решил, что на то Божия воля: "Буду здесь до конца. Никогда не оставлю обитель".

Необходимо отметить, что мало кому известный алатырский монастырь за историю своего существования впитал в себя самые драгоценные и великие течения внутри русского Православия. В древности монастырь начинался и долгое время был составной частью Троице-Сергиевой Лавры, когда в ней был особенно силен дух преподобного Сергия. В начале XIX века настоятелем обители стал сподвижник преподобного Серафима архимандрит Авраамий, перенесший в Алатырь изумительную атмосферу Саровской пустыни того времени. Начало XX века - вновь мощный духовный поток, на этот раз с Русского Севера, обусловливает очередной расцвет обители: один из самых замечательных игуменов за всю историю Валаамского монастыря отец Гавриил становится архимандритом Свято-Троицкой обители. И, наконец, наше время - отец Иероним, привнесший сюда традиции Святой Горы Афон.

Но, конечно же, древняя история обители богата и своими собственными воспитанниками. И самый великий из алатырских святых - схимонах Вассиан, подвизавшийся здесь в XVII веке. Через пару сотен лет его мощи были обретены совершенно нетленными, от них происходило множество исцелений и чудес. Пропали после варварского закрытия монастыря большевиками. Зато остался чудотворный источник Вассиана, куда он перед смертью сбросил свои вериги. Источник этот находится прямо в храме. Вода из него очень помогает людям, страдающим желудком, печенью и почками. Есть в монастыре и две чудотворные иконы -"Нерукотворный Спас" и Божией Матери Казанская, которая спасла город от эпидемии холеры в 1748 году В честь этой иконы в монастыре назван один из храмов, аналогов которому не сыскать, пожалуй, не только в Поволжье. Потолок и стены храма покрыты резной дубовой обшивкой очень тонкой и высокохудожественной работы, которую выполняли мастера совершенно бесплатно в течение полутора лет.

Иеромонах Антоний рассказывает, что во время восстановительных работ в конце 90-х годов братия наткнулась на массовые захоронения людей практически на всей территории монастыря. Выяснилось, что в 30-х годах красноармейцами свозились сюда православные христиане - священнослужители и миряне с детьми - со всей губернии. Здесь их некоторое время содержали, издевались над ними, а потом расстреливали. Каждая пядь монастырской земли пропитана их кровью. Монахи свидетельствуют, что, когда обретали мощи Новомучеников, от них исходило дивное благоухание. К мощам прикладывались множество паломников, а одержимые злым духом при этом кричали, словно их резали.

В обители сейчас - около 100 насельников, половина из которых - монахи. Люди разные, порой самой необычной судьбы. Много интеллигенции, особенно из Питера. Один из схимников в недавнем прошлом - гендиректор крупного предприятия города Новороссийска. А один из иеромонахов монастыря - бывший наркоман, очистивший свою душу от этого тяжкого греха глубочайшим покаянием. А к покаянию и вере он пришел через испытанное им состояние клинической смерти. После того как он с другом изрядно "ширнулся", вдруг видит, что идут они рядом по раскаленным углям, а впереди - пламя, как в огненной печи. И на фоне этого пламени стоит отвратительный бес и, указывая пальцем на друга, говорит: "Иди сюда... А ты останься". Он тут же приходит в чувство и видит, что находится в реанимации. И узнает, что друг его умер от передозировки. Этот случай так потряс молодого человека, что после того как он выписался из больницы, тут же уехал в монастырь...

Врач обители, отец Зосима, рассказывает, что случаи излечивания наркоманов в монастыре, увы, не так часты, как хотелось бы. Все дело в том, что для того, чтобы получить Божию помощь, нужно большое желание и искреннее раскаяние. Но в основном наркоманов сюда привозят чуть ли не силком родители. И никакого желания отстаивать длинные монастырские службы и молиться у них нет. С другой стороны -монастырь находится в самом Алатыре. И даже до этого провинциального городка дошла зараза: наркодилеры привозят героин из Тольятти, а точки, где можно приобрести смертоносное зелье, известно всем местным наркоманам. Бывали случаи, когда приехавшие в монастырь на излечение наркозависимые "срывались". Поэтому с недавних пор решение о приеме наркомана в обитель принимается редко и очень взвешенно: только если больной действительно раскаялся и уверовал.

А вот исцелениям алкоголиков, по признанию отца Зосимы, несть числа. Ведь с ними гораздо проще. Если наркоманы -в основном молодые люди (среди тех, кто "подсел" на героин мало кто доживает до 30 лет), то алкоголики - это публика солидная, перешагнувшая 40-летний рубеж Причем среди пьяниц, прошедших за эти годы через обитель, очень много представителей творческих профессий: художники, музыканты, артисты ...

- С пьяницами, как это ни хлопотно, мы "боремся" до конца, - рассказывает отец Зосима. - Бывали случаи, когда они не только искореняли в себе эту страсть, но и становились монахами...

С отцом Иеронимом я сподобился побеседовать лишь к концу дня.

- Батюшка, вы долгое время прожили на Святой Земле. Сейчас там льется кровь. Предвещает ли это нам грядущие грозные события? - задал я свой первый вопрос.

- Вся суть происходящего сегодня в мире, в том числе и в Палестине, заключается в том, что многие закулисные правители пытаются развязать Третью мировую войну. Для чего и ищут козлов отпущения - в лице ли Бен Ладена или кого бы то ни было. Но для нас не это должно быть главное. Главное - Господь нас еще терпит, любит и ждет от нас покаяния. Но, увы... Мне приходится часто ездить по России. И я вижу, что народ все больше и больше падает духовно и нравственно. Разгул преступности и растления. Полнейшая безнаказанность по отношению к тем, кого нужно сурово наказывать. Ну, а к Богу по-настоящему обращаются только единицы.

- То есть, с одной стороны, храмы восстанавливаются и строятся, а с другой...

- Восстановление храмов - это еще не показатель. Показатель - наше духовное состояние, которое мы проявляем и в обществе, и в своей семье.

- А как же пророчества святых отцов о том, что перед концом света Россия возродится?

- Бог может пророчества и упразднить за беззакония народа. В нашей воле - или упразднить существование этого мира, или продлить. И в этой связи очень важный вопрос - единство Церкви, епископата. К сожалению, сейчас порой доходит до того, что каждый озабочен своими региональными проблемами и не поддерживает своего соседа. Соборный разум и единство Церкви сейчас важны как никогда. И не нужно идти на поводу у разного рода крикунов и истериков...

Получив благословение от отца Иеронима, наутро я причастился Святых Христовых Тайн и, распрощавшись с обителью, вышел за ворота.

- Какая благодать вокруг, -подумал я, обозревая с холма вокруг этот тихий, уютный городок с лесом и речкой неподалеку. - Как должно быть здесь замечательно летом!

И с этими мыслями - вот ведь удивительно! - я покинул Алатырь, произведший вначале на меня столь гнетущее впечатление.
 

_____________________________________________________________________________________ 

ИСТОЧНИК МАТЕРИАЛОВ И ФОТО:
Команда Кочующие.
https://www.cheb-eparhia.ru/orgs.aspx?id=21
 Иванов В. П., Николаев В. В., Димитриев В. Д. Чуваши: этническая история и традиционная культура. Чебоксары, 2000.
https://voskres.ru/obiteli/alatyr.htm
https://hram.voskres.ru/chuvashia.html
https://www.pravoslavie.ru/rusdom/200204/01.htm

Вложение	Размер
Алатырский Свято-Троицкий монастырь	54.99 КБ
Алатырский Свято-Троицкий монастырь	162.49 КБ
Алатырский Свято-Троицкий монастырь	203.2 КБ
Алатырский Свято-Троицкий монастырь	87.2 КБ
Алатырский Свято-Троицкий монастырь	159.14 КБ
645265767 (6).jpg	304.79 КБ
645265767 (7).jpg	101.81 КБ
645265767 (9).jpg	72.9 КБ