Хоббитские игры девяносто седьмого года - ХИ97, или люблю вспоминать дела, которые удались.

Намедни в комментариях спрашивали всякое про уважаемого Балина, и нахлынули, значится, воспоминания…

1997 год, я молодой, горячий и наглый, и мероприятие под названием «ХИ97» (или «Хоббитские игры», если по простому) – практически звездный час в моей толкиенисткой карьере. Зажег там так, как ни до, ни после не получалось. Да и половину того, что там было, не увидел никто из тех, кто видел другую половину, поэтому все равно не поверили бы, что за один раз столько всего можно успеть насовершать. Сам тоже не верю, и вы не старайтесь.

Что такое толкиенисткие игры? Это когда на ограниченном лесном пространстве собирается довольно-таки солидная толпа мечтателей. Человек 300-400. Которые мечтали быть королями, принцессами, рыцарями, злодеями, магами и много кем еще, кого в реальной жизни за такое отведут в специальное учреждение, а тут можно и душу раскрыть, и среди себе подобных оторваться.

В общем, все как в кино, только круче. Прекрасные эльфийки и злобные назгулы, очаровательные менестрели и очарованные принцы, ну и злодеи, конечно – куда без них. А еще организаторы, которые зорко следят за соблюдениями правил, которые, конечно же, есть. Например, есть правила по колдовству, по тому куда оружием бить можно, а куда больно, и, конечно, каким это оружие должно быть, чтобы тут никого не поубивали. Например, все, что изображает рабочую часть топоров, должно быть резиновым, а если вы против, то мы счас травмоопастность вашего предмета на вас же и испытаем.

Ну и я – молодой, горячий, кое-что понимающий в фехтовании и через это наглый, как церковная крыса.
Взял я, значит, на эти игры неопробованную двуручную секиру (или огромный топор на рукоятке в рост человека, если по-простому). Опробовал на месте и загрустил – штука неудобная, тяжелая. Зачем тащил – непонятно. И вообще… Но раз взял – пришлось носить.

И понесло меня вместе с чОрным властелином и всеми темными силами на штурм светлого эльфийского города. Принеслись, сидим грустим. Ржущие организаторы объяснили, что эльфы наколдовали настолько мощный щит, что никакое другое колдовство его не возьмет, так что сидите, курите бамбук, раз уж вы все здесь.

И когда эта простая мысль дошла до темного властелина, он тоже понял, что темные войска все здесь, а темные крепости остались далеко там, и всякое хорошее в этих крепостях сейчас без должной охраны, а где светлые войска – не очень понятно. Но очень понятно, что будет, если эти самые светлые войска пройдут по нашим тылам. Ничего там не будет хорошего, поскольку все хорошее у нас отберут и унесут с собой.
Осознав и поглядев на наше темное войско, он подозвал к себе командиров нашего лагеря и не нашего и сказал: Вы тут бездоспешные (ну то есть – бойцы, на которых нет никакого доспеха, и, как следствие, в любом бою практически бесполезные) вообще не нужны, поэтому идете обратно, и, если кого там чего, так сразу сюда за помощью. Ну, кто успеет, потому что из доспехов на вас только храбрость, а ее для нормального боя маловато. Зато бегаете быстро.

Наш грустный командир пришел и объявил всем построение и отбытие, и все встали и пошли, кроме меня. Ведь я приехал драться. Нет не так – ДРАТЬСЯ. И мне было пофигу с кем. А тут в тыловики позорные – не пойду. В общем, так как по игровым правилам мы были орками, у которых с дисциплиной туго, а со всем остальным еще хуже, то я нагло это своему командиру и сказал, мол, Саурон лично мне ничего не приказывал, вы, можете валить куда хотите, а если вам чего не нравится, так я прямо тут поединок за место вождя устроить готов. Что по правилам игры абсолютно приемлемо, а вот по жизненным не очень, о чем мне доступно объяснили – дескать игра-то кончится, а тебе с нами как-то дальше существовать придется, отщепенцу. В общем, скрепя злобой и плюясь на всех этим самым, отправился я со своими по тылам. Свои, которым командир сдал мое поведение, отвечали мне горячей и злобной взаимностью.

Очень хотелось сорвать на ком-то зло, и случай представился почти сразу, буквально минут через двадцать. Случай этот шел к нам на встречу тяжелой поступью закованных по самое не балуйся добрых молодцев от светлых сил. И если у нас самый крутой доспех – это жалкое подобие бригантины* (и было только на мне), то навстречу шли граждане в доспехах по самое не могу и не хочу. Нас уравнивало только одно – по количеству их было столько же, а вот по качеству напротив нас радостно стояли двадцать громил в полных доспехах со щитами в полный рост и, как выяснилось позже, с арбалетчиками, которые спрятались позади.
И да – они тоже очень хотели с кем-нибудь подраться, а еще лучше весело и безболезненно кого-нибудь побить. Зря, что ли, они прибыли с края земель, овеянных западным солнцем? И шанс свой упускать не собирались, о чем сообщили нам парламентеры. Встретились мы на узком месте между двух рек, и идти нам можно было только вперед, о чем наши оппоненты прекрасно знали. Ну и, конечно, они прекрасно видели, что из доспехов на нас – практически ничего. Щитов для строя нет, и луков с арбалетами у нас нет тоже. Да и, по правилам, поразить человека в доспехах можно только в руку или ногу, и то сильно не с первого раза. Короче, для нашего противника все складывалось весело и привлекательно, а для нас – быстро и больно.

Но деваться нам было некуда. Противники деваться вообще никуда не собирались – по окончании переговоров они построились и тяжелой поступью, словно неотвратимая действительность, двинулись на нас. Если честно, я такое только в кино видел: монолитный строй, тяжелая поступь, от которой, казалось, дрожит земля. Неожиданно строй, как единый организм, одновременно садится на одно колено, обнажив неприятный для нас сюрприз: арбалетный залп – и нас стало на четверть меньше. А потом они отложили арбалеты и пришли. Правда, теперь слово «пришли» было в нехорошем смысле для них. Потому что мы стоять не собирались и побежали.

Побежали не назад, а так, как нас прекрасно научили наши соседи из Казанского клуба самых боевитых эльфов России – вокруг опешившего противника. Целью такого бега было смутить и сломать монолитный строй, забежав противнику в тыл, а там… А там бежать дальше вокруг, кто направо, кто налево, и, если получится, то ударить кому-нибудь в спину. Ну, в общем, чисто рой мелких, но больно кусающихся со всех сторон насекомых. Мы подобное так и называли – тараканьи бега. В оригинале, конечно, было имя главного эльфа, который нас этому научил – Феонора. Но в этот раз мы играли за темных, и его светлое имя поганить не могли.

Надо ли говорить, что светлый противник подобной низости от нас не ожидал? Конечно, надо! Они вообще к такой подлости были не готовы. Ведь в их светлых головах мы как один должны были напрыгнуть на щиты и героически бесполезно погибнуть (тоже все как один).

Надо ли говорить, что один из нас таки не побежал? Надо ли говорить, что этот персонаж был я? Не буду. Но вы так и думайте. Потому что я был очень молод, зол, очень хотел подраться, и у меня была двуручная секира, которая, по правилам игры, отрубала ноги, руки и любые другие конечности, тем самым сразу и бесповоротно выводя противника из строя. А уж размахивать всяким оружием я умел, любил и…

И я дорвался.

А дальше рассказ очевидца:
«Думал, нам – пи[censored]ец в смысле «конец». Щиты, арбалетчики… Не, ну все побежали, конечно. А что ты сделаешь против них? И вдруг посреди боя слышу спокойный Райтовский голос, который каждую секунду как метроном отсчитывает: первый убит, второй убит, третий убит… Тринадцатый убит!!! Смотрю вокруг и понимаю, что нам, что это, что мы… Выиграли???!!!»
Таки да. Почти так все и было. Ну, если ближе к правде, то под мой топор в горячке боя подвернулся еще один урукхай из наших, но его мы решили не считать, чтобы число не портить. Да и так получилось, что никто этого не увидел, так что будем считать, что ничего этого и не было.

*Бригантина – доспех, прикрывающий только туловище. Примерно, как футболка без рукавов. Больше не прикрывает ничего.

История имела продолжение. Про которое мало кто знал, а те, кто знал, не говорили никому.

Надо ли говорить, что побитые граждане не поленились обойти всю игровую территорию и в чОрных красках рассказать всем светлым силам, какое чудо-оружие есть у темных. Даже до нашей приграничной крепости донеслось зарево моей славы. А дальше не донеслось. Поэтому, когда до нас долетел уставший Назгул и потребовал сопровождения, чтобы пройти мимо светлой крепости, ему выдали требуемые войска в количестве одного меня. Так-то второй по страшности на игре темной силой считаются Назгулы, настолько они круты и настолько их трудно убить, но наш был интеллигентен, с важным донесением к Темному Властелину, и хотел избежать любой случайности, не подумайте про него чего плохого.

Назгул популярно и в красочных идиоматических выражениях объяснил сначала главному Гундабадскому начальнику, а потом и всем присутствующим, что полетное время у него закончилось, а пешком мимо крепости с толпой крутых рыцарей ему будет идти затруднительно, а возможно и даже больно, не смотри на то, что живой мертвец.

Потом, глядя в наши честные орочьи с хитрым татарским прищуром глаза, в которых совершенно отсутствовало всякое разумное почтение, махнул рукой и сказал, что пару минут полета он таки себе наколдовать может, а нам припомнит. А я с присущей деликатностью на чистом китайском ему парировал, что он может быть безмятежен, словно капля росы, замершая на цветке лотоса, и ваще я давно в столице не был, и нам по пути, и давайте Вашество уже выдвинемся наконец.

Под такие разговоры мы выдвинулись и через некоторое время дошли до светлой крепости, мимо которой ни одна темная тварь не могла пройти, пролететь или прошмыгнуть. Назгул напрягся. И было от чего.

Крепость изо всех сил готовилась к бою. Нет, не так. Крепость срочно одевалась в доспехи, наглухо закрывала ворота, народ судорожно залазил на стены, хватал оружие, натягивал арбалеты, клал ядра в катапульты и…

И они ни под каким соусом не хотели выходить. В общем, они грозно засели в вооруженную до зубов и страшную оборону. Надо ли говорить, что эта крепость была сплошь из рыцарей, которых мы вчера так замечательно побили и, разумеется, они все меня знали в лицо?

Назгул гордо расправил перепончатые крылья и, снисходительно посмотрев на меня, процедил: «Ладно, жалко мне тебя, я полетел, а ты иди обратно, вишь там тридцать человек как меня боятся, а тебя-то сразу грохнут, как я улечу.»

На что я, проржавшись, сказал: «А ты обратил внимание, ОТ КОГО они защищаться собрались? Вооооот.»
И, приветливо помахав ручкой крепости и громко сказав, показывая в сторону Назгула той самой секирой: «Кто маленького обидит, будет иметь дело со мной!», отправился в столичный кабак.

Совсем охреневший от всего пережитого Назгул поплелся следом что-то тихонько бормоча на темном наречии.
А из крепости никто так и не вышел. Все старательно делали вид, будто ничего такого и не было, и служба идет как надо.

А потом была страшная битва, в которой уцелеть мне не удалось.

Вы даже представить себе не можете – какая! Собрались все светлые силы и пришли громить твердыню Темного Властелина! Лезли на стены, ломали ворота, толпами гибли под мечами темных слуг – зрелище, про которое невозможно рассказать словами!

Я-то точно не могу, и причина все та-же – нас легкодоспешных поставили в самый зад всех темных войск откуда ничего не видно. Я и не видел этого всего. Было скучно и грустно.

Разумеется, долго вытерпеть подобного я не мог и пошел смотреть что где тут плохо лежит. Из плохо лежащего там был подземных ход наружу, про который Светлые силы не знали, а темные меня пропустили. И вышел я по нему далеко за тылы Светлых сил.

Там тоже было скучно, поскольку как с темных тылов битву было не видно, так и со светлых тылов ее не видно тоже. Но был один нюанс!

Как учит классик – где должен быть во время боя командир? Командир должен зорко обозревать поле боя находясь позади своего войска. И главный эльф светлых сил стоял именно там.

А метрах в ста позади него скучал я. И добром для обоих это кончится не могло.

Нет ну охрана у него, конечно, была. И она даже зорко смотрела вперед, оберегая своего командира от всяких опасностей. А на гадости они не рассчитывали. А зря.

Потому что надоев сидеть на одоном месте, я скучающей походкой подошел к глав.эльфу, и лениво подвинув других командиров, чтоб не мешали замаху, той самой секирой сделал ему нехорошо и бесповоротно – по игровым правила отрубив ему голову насовсем. И гордо пошёл обратно.

И даже мог уйти, но дернуло меня напоследок переубивать всю охрану. Тоже в принципе зря. Потому что убивал я их двигаясь задом к своим, и задом не заметил как эльфы совершили светлое колдунство расположив противопожарный лесной ров, как раз там куда я двигался. Разумеется, я об него споткнулся и упал. Тут меня и запинали.)))

Так как было это все в тылах светлых сил, то никто моего подвига не видел из Темных, а светлые понятное дело обо всем промолчали. Не ну после игры они тихонько пришли и сказали мне какая я тварь, но опять же так чтобы никто не слышал.

А страшный приступ закончился ничем. После убийства глав.эльфа светлые силы сняли осаду и ушли восвояси.

Ну и конечно про любоффь.

Мы тогда не могли знать, но сердцем чуяли что с нами рядом по-простецки сидят непростые люди. Одной такой была Хелависа. Та самая. Только тогда она была юна, как всегда прекрасна и пела так что заслушаешься и вообще.

И я, конечно, заслушивался и влюблялся в ее песни. Но в силу вредности характера никому про это не говорил, поэтому все вокруг думали, что просто влюбился.

А как так не думать, если после окончания игры я ее встречал и провожал? Смотрел влюбленными глазами, и тихонько пристраивался, напротив восхищенно внимая ее пению? И даже нагло приходил ночами в ее лагерь, напрягая ее эльфийских соплеменников подобной орочьей эскападой? И хорошо, что они не умели читать мои мысли, поэтому, чтобы как-то смягчить обстановку усиленно поили меня горячим и вкусным, а главное халявным глинтвейном в достаточных количествах.

И конечно, пока она пела и пока у них был глинтвейн, я никуда не уходил.

А с Хелависой у нас ничего кроме разговоров не было и быть не могло – она была в том идеале красоты, что далек от моего. Ну вот совсем. Я даже себя пытался переубедить, но не вышло. А ее я не спрашивал на эту тему, так как меня и так все в наших "отношениях" устраивало.

Но шикарное исполнение песен, очень красивый голос, светлый и непорочный образ, простую в общении девчонку, халявный и от этого еще более вкусный глинтвейн от напрягшихся парней в ночном лагере, помню и ценю до сих пор.

Полное видео от Фангорнов про мероприятие: